В последнее время меня многое начало бесить.

@темы: повседневность, разное

---

This is HELLOWEEN

Доставайте костюмы да маски,
Накупите побольше конфет!
День Святых — начинаются пляски,
Ведь шабаш — это лучший банкет!
Хэллоуин, значит, ведьмы и черти
Заглянут к вам попить кофейку!
Не грустите и в сказку поверьте,
Будет чудо на вашем веку!

Cкачать This is HELLOWEEN Это Хэллуин бесплатно на pleer.com

Стивен Кинг: ГОСТЬЯ ИЗ АДА

Поначалу Хэлстон подумал, что сидящий в кресле на колесиках старик сильно болен, чем-то крайне напуган и вообще вот-вот отдаст Богу душу. Ему приходилось и раньше сталкиваться с подобными ситуациями. Среди профессионалов Хэлстон имел репутацию одиночки, автономного боевика, который, однако, вполне успешно сосуществовал с обычными громилами. За время своей активной «работы» на этом поприще он отправил на тот свет восемнадцать мужчин и шесть женщин, так что можно было с уверенностью утверждать, что лик смерти ему хорошо известен.
Дом — это был просторный особняк — был наполнен холодом и затаившимся покоем. Тишину нарушали разве что глуховатое потрескивание огня в камине да доносившееся снаружи подвывание ноябрьского ветра.
— Я хочу поручить вам особое задание. — Голос старика чем-то напоминал хруст старой сминаемой бумаги. — Насколько я понял то, что мне сказали, именно этим вы и занимаетесь.
— С кем вы разговаривали? — спросил Хэлстон. Ему было тридцать два года и внешность он имел самую что ни на есть заурядную. Вместе с тем, движения его отличались легкой, даже жутковатой грацией, словно это была акула в образе человека.
— Я говорил с человеком по имени Сол Лоджиа. Он сказал, что вы знакомы.
Хэлстон кивнул. Раз именно Сол порекомендовал его этому человеку, значит все в порядке. Если же старик Дроган вздумал шутить и встроил в комнату «жучки» для подслушивания, что ж, тем хуже для него самого.
— И что же это за задание? — спросил Хэлстон.
Дроган надавил на какую-то кнопку в подлокотнике своего кресла, и оно поехало вперед, издавая при этом звук, напоминающий жужжание попавшей в бутылку мухи. Едва он приблизился вплотную к Хэлстону, на того пахнуло смесью запахов старости, высохшей мочи и страха. Он поневоле испытал отвращение, однако виду не подал и внешне продолжал хранить спокойствие.
— Ваша жертва находится как раз у вас за спиной, — проговорил Дроган.
Реакция Хэлстона была мгновенной. Он знал, всегда знал, что именно от ее скорости нередко зависела его жизнь, а потому не только мозг, но и все его тело постоянно находились начеку. Он резко сполз с дивана, упал на одно колено и одновременно повернулся, машинально просунув руку внутрь сшитого по специальному заказу спортивного плаща, где в кобуре под мышкой висел опять же специальный револьвер сорок пятого калибра. Долей секунды оружие оказалось у него в руке, он взметнул его и увидел в прорези прицела… кошку.
Какое-то мгновение Хэлстон и кошка неотрывно смотрели в глаза друг другу. Хэлстон никогда не отличался особым воображением и не страдал избыточным суеверием, однако подобный поворот дела оказался для него полной неожиданностью. В ту самую секунду, когда он, опустившись на колено и подняв револьвер, увидел кошку, ему показалось, что он давно знает ее, хоть, будь это действительно так, он никогда бы не запамятовал животное со столь характерной внешностью.
Морда ее была словно разрезана надвое: одна половина была черная, а другая сплошь белая. Прямая как струна разделительная линия шла от макушки ее плоского черепа, спускалась к носу и далее упиралась в рот. В сумраке изысканно обставленной гостиной ее глаза казались громадными, а черные зрачки, в которых преломлялся свет от камина, сами походили на тлеющие ненавистью угольки.
Зародившись, эта же мысль, словно эхо, вернулась к Хэлстону: мы знаем друг друга — ты и я.
Впрочем, скоро это прошло. Он спрятал револьвер и быстро встал.
— За подобные выходки мне следовало бы вас убить, — спокойно сказал он Дрогану. — Подобных шуток я не люблю.
— А я и не шучу, — ответил тот. — Присядьте пока, и посмотрите вот на это.
Он извлек из-под прикрывавшего колени пледа толстый бумажный пакет и протянул его Хэлстону.
Убийца послушно сел. В тот же момент кошка, приютившаяся, было, на спинке дивана, мягко перепрыгнула к нему на колени. Несколько секунд она неподвижно смотрела на Хэлстона своими огромными, темными глазами со странными, окруженными двойным золотисто-зеленым ободком зрачками, после чего свернулась клубочком и тихо замурлыкала.
Хэлстон поднял на Дрогана изумленный взгляд.
— Дружелюбная кошечка, — проговорил старик. — Но только поначалу. На самом же деле это отродье уже убило в моем доме троих человек. В живых пока остался один лишь я. Я стар, болен, но… мне хотелось бы умереть не раньше, чем истечет отпущенный мне срок. Не раньше!
— Я что-то ничего пока не могу понять, — пробормотал Хэлстон. — Вы что, наняли меня, чтобы я убил кошку?
— Пожалуйста, загляните в конверт.
Хэлстон так и сделал. Конверт был заполнен сто — и пятидесятидолларовыми банкнотами — довольно старыми, потертыми. Он начал было пересчитывать их, но затем остановился. — Сколько здесь?
— Шесть тысяч долларов. Вторые шесть тысяч вы получите тогда, когда предъявите мне вещественные доказательства того, что кошка… ликвидирована. Мистер Лоджиа уверял меня, что это ваша обычная такса.
Хэлстон кивнул, одновременно продолжая машинально поглаживать лежавшую у него на коленях кошку — та по-прежнему негромко урчала и, казалось, погрузилась в безмятежный сон. Вообще-то Хэлстон любил кошек. Более того, это было, пожалуй, единственное животное, которое вызывало в нем искреннюю симпатию. Особенно ему импонировало в них то, что они всегда гуляли сами по себе — так же, как и он. Господь — если он вообще существовал — сделал из них идеальное орудие убийства. Да, они всегда были сами по себе, очень походя в этом на него самого.
— В принципе, я мог бы вам ничего не объяснять, но все же сделаю это, — промолвил Дроган. — Предостеречь — значит вооружить, так, кажется, принято говорить, а мне очень не хотелось бы, чтобы вы отнеслись к этому заданию как к чему-то излишне легкому и незатейливому. Кроме того, у меня есть на то и свои собственные причины — так сказать, для самооправдания. Знаете, даже в том положении, в котором я нахожусь, мне бы не хотелось выглядеть в ваших глазах выжившим из ума старым болваном.
Хэлстон снова кивнул. Про себя он уже решил, что с учетом складывающейся обстановки выполнит порученное задание вне зависимости от того, получит какие-либо дополнительные объяснения или нет. Но, раз старик изъявил желание что-то пояснить, он с удовольствием послушает.
— Для начала я хотел бы спросить вас: вы знаете, кто я такой? Откуда у меня средства на жизнь?
— Фармацевтические предприятия Дрогана, — бесстрастно произнес Хэлстон.
— Да, одна из крупнейших фармацевтических компаний Америки. А краеугольным камнем нашего финансового успеха является вот это. — Он вынул из кармана халата маленький пузырек без этикетки и протянул его Хэлстону.
— Три-дормаль-фенобарбин, состав «Ж», — сказал Дроган. Предназначается исключительно для безнадежно больных людей, поскольку механизм зависимости от этого препарата формируется необычно быстро. Это одновременно болеутоляющее средство, транквилизатор и умеренный галлюциноген. Оказывает поразительно благотворное воздействие на смертельно больных людей, поскольку позволяет им свыкнуться со своим состоянием и легче переносить связанные с ним тяготы.
— Вы тоже принимаете его? — спросил Хэлстон.
Дроган оставил его вопрос без ответа.
— Препарат широко распространен по всему свету. Это самый настоящий синтетик, разработали его в середине пятидесятых годов в одной из наших лабораторий в Нью-Джерси. Эксперименты проводились исключительно на кошках, поскольку их нервная система имеет поистине уникальную структуру.
— И сколько их вы таким образом отправили на тот свет? — вновь поинтересовался Хэлстон.
Дроган как-то поджался и даже напрягся:
— Я считаю подобную постановку вопроса предвзятой и потому неправомерной.
Хэлстон пожал плечами.
— За четырехлетний период между первичной разработкой препарата и его утверждением Федеральной фармацевтической ассоциацией было э… ликвидировано примерно пять тысяч кошек.
Хэлстон тихонько присвистнул. Его пальцы нежно скользили по голове спящей кошки, чуть заползая на черно-белую мордочку. Животное тихо, умиротворенно урчало.
— Насколько я понял, вы считаете, что эта кошка пришла с целью отомстить вам за содеянное?
— Я не испытываю ни малейшего намека на чувство вины, проговорил Дроган, однако его старческий голос стал на тон выше и в нем зазвучали нотки раздражения. — Пять тысяч испытуемых животных погибли ради того, чтобы сотни тысяч человеческих жизней…
— Ладно, не будем об этом, — махнул рукой Хэлстон. Его всегда утомляло, когда люди начинали оправдываться.
— Кошка появилась у нас примерно семь месяцев назад, продолжал Дроган. — Лично я никогда не любил этих тварей. Типичные разносчики инфекции… постоянно бегают где попало… или роются в помойках… что-то подбирают. Это была инициатива моей сестры — она захотела взять ее в дом. С нее-то все и началось. Она первой поплатилась за это.
Он с ненавистью посмотрел на кошку.
— Вы сказали, что кошка убила троих.
Немного дрожащим голосом Дроган начал свой рассказ. Кошка все так же лежала на коленях Хэлстона, сильные, опытные пальцы убийцы нежно прикасались к ее шерстке, и она мягко мурлыкала во сне. Из камина иногда доносился похожий на хлопок звук: это лопалась в пламени сосновая шишка, — и тогда животное напрягалось, словно под слоем покрытых шерстью мышц была спрятана стальная пружина. Снаружи доносилось завывание холодного ветра, который кружил вокруг большого каменного дома, затерявшегося в коннектикутской глубинке. В глотке этого ветра клокотала зима, тогда как голос старика продолжал литься нескончаемым потоком.
Семь месяцев назад в доме жило четыре человека: сам Дроган, его сестра Аманда семидесяти четырех лет — на два года старше его, ее давняя подруга Кэролайн Бродмур (из тех уэстчестерских Бродмуров, как пояснил Дроган), давно страдавшая от эмфиземы, и, наконец, Ричард Гейдж — слуга, работавший в доме уже более двадцати лет. Гейдж, которому было под шестьдесят, водил большой семейный «линкольн», занимался приготовлением пищи и по вечерам разносил напитки. В дневное время к ним приходила служанка. Подобным образом вся четверка прожила где-то около двух лет, являя собой образчик немного странной компании богатых пожилых людей и их семейного вассала. Единственным занятием этих чудаковатых стариков было ожидание — кто кого переживет.
Затем появилась эта самая кошка.
— Первым ее заметил Гейдж, — продолжал Дроган, — когда она, крадучись, бродила вокруг дома. Поначалу он попытался, было, прогнать ее прочь — кидал в нее палки, камни, один раз даже, кажется, попал. Однако кошка никак не уходила. Естественно, ее привлекал запах еды. Вид у нее был не ахти — сплошные клочки шкуры да торчащие во все стороны кости. Подобных созданий обычно бросают у обочины дороги, чтобы навсегда избавиться от них. Как это ужасно — столь бесчеловечным образом обрекать животное на медленную смерть.
— Лучше, конечно, подвергать испытанию их нервную систему, — пробормотал Хэлстон.
Дроган пропустил мимо ушей его замечание и продолжал свой рассказ. Кошек он ненавидел — всегда ненавидел. Поняв, что от незваной гостьи им так просто не избавиться, он приказал Гейджу отравить ее — большую, аппетитную порцию кошачьей еды обильно сдобрили три-дормаль-фенобарбином.
Кошка даже не притронулась к этой пище.
К тому времени Аманда Дроган уже заприметила кошку и распорядилась, чтобы ее взяли в дом. Разумеется, брат отчаянно сопротивлялся, но женщина настояла на своем. Как и всегда.
— Да, Аманда все сделала по-своему, — покачал головой Дроган. — Даже сама на руках принесла кошку в дом, а та все время беспрестанно мурлыкала — прямо как сейчас у вас, мистер Хэлстон. Правда, ко мне она ни разу даже не приблизилась. Ни на шаг не подошла… пока. Сестра поставила ей тогда блюдечко с молоком, которое она сразу же осушила. «О, вы только посмотрите на это несчастное существо, как оно проголодалось», сестра едва сдерживала слезы. Они с Кэролайн чуть ли не на цыпочках ходили вокруг нее. Я-то понимал, что таким образом они хотели отомстить мне — им было прекрасно известно, как я ненавижу кошек… как я всегда к ним относился, особенно после того как началась работа над три-дормалем. Им очень нравилось поддразнивать меня, они просто наслаждались этой игрой. — Он мрачно посмотрел на Хэлстона. — Но они и поплатились за это.
Где-то в середине мая Гейдж, как обычно, встал в половине шестого утра, чтобы зажечь в доме свет. Его пронзительный крик разбудил и Дрогана, и Кэролайн Бродмур.
Аманда Дроган лежала на полу у основания главной лестницы в окружении осколков разбитой фаянсовой тарелки и содержимого пачки «Маленькие котята» — это такая еда для кошек. Ее незрячие глаза неподвижно уставились в потолок. Она потеряла много крови — изо рта, из носа, в общем, много было чего. К тому же она сломала себе спину, одну ногу, несколько позвонков.
— Кошка спала у нее в комнате, — заметил Дроган, — и она ухаживала за ней как за младенцем… «Она такая гоодная, доогой. Так пуогоодаась, паавда ведь? Ну что, маютка, ты хочешь выйти и сдеать пи-пи?» Мерзость какая — слышать подобное из уст старой, закаленной в боях Аманды. Как я полагаю, это чертово отродье разбудило ее своим мяуканьем. Аманда взяла тарелку и пошла вниз — ей все время казалось, что Сэмми — это она так ее называла — не любит есть «Котят» всухомятку. Мол, обязательно надо разбавлять их молоком. Ну вот… Встала, значит, и пошла вниз, чтобы налить молока. Кошка, наверное, беспрестанно терлась о ее ноги. А Аманда, что и говорить, уже была старой, очень старой, ноги плохо слушались. К тому же толком, наверное, не проснулась еще. Едва они подошли к краю лестницы, как кошка бросилась ей под ноги… нечто вроде подножки подставила…
«А что, — подумал Хэлстон, — в принципе, все могло быть именно так. А со стороны посмотришь — ничего преднамеренного». Он мысленно представил себе, как старуха заваливается вперед, катится вниз по ступеням, настолько напуганная, что не в состоянии издать ни звука, крикнуть, чтобы позвать на помощь, разбудить спящий дом. «Котята» веером разлетаются по сторонам, тарелка разбивается, а сама она кувырком летит вниз и плюхается на пол. Разумеется, ее старушечьи кости всего этого не выдержали. Следом — эта картина прямо так и стоит у меня перед глазами спускается эта злосчастная кошка, по ходу подбирая разбросанных по ступенькам «Котят»…
— А что сказал судебный следователь? — поинтересовался Хэлстон.
— Ну что он мог сказать? Смерть от несчастного случая, естественно. Но у меня самого сомнений не было. Я все понял.
— Но почему вы после этого не избавились от кошки? Я имею в виду после смерти вашей сестры.
Наверное, потому, что Кэролайн Бродмур пригрозила ему покинуть их дом, если он сделает это. Она вообще была истеричка, и к тому же буквально помешалась на этой кошке. Плюс ко всему она была очень больной женщиной и временами у нее появлялись своего рода… фантазии. Однажды она сказала Дрогану, что ничуть не сомневается в том, что душа Аманды переселилась в Сэмми, а поскольку Сэмми была кошкой Аманды, то теперь она сама возьмет на себя все заботы о ней, как если бы это делала Аманда.
С годами Хэлстон научился довольно неплохо читать между строк и потому смекнул, что когда-то, в далеком прошлом, Дроган и Кэролайн Бродмур были любовниками, а потому ему не хотелось терять ее из-за какой-то кошки. А она действительно могла бы уехать.
— Это было бы равносильно самоубийству, — сказал Дроган. — Ведь у нее никого не осталось — абсолютно никого. У нас она жила на втором этаже в специально оборудованной комнате, где поддерживалась атмосфера повышенной влажности. Ей было семьдесят лет, мистер Хэлстон, причем, едва достигнув двадцати одного года, она высаживала в день по две пачки сигарет, а то и больше. В общем, эмфизема была в крайне запущенном состоянии. Одним словом, я хотел, чтобы она осталась в доме, и если этой чертовой кошке тоже суждено было остаться, то…
Хэлстон кивнул в знак понимания и многозначительно посмотрел на часы.
— Умерла Кэролайн в конце июня, — продолжал Дроган. Смерть наступила во сне. Доктор отнесся к этому факту довольно спокойно — пришел, осмотрел, выписал свидетельство о смерти, вот и все. Но я увидел в ее комнате кошку! Гейдж тоже ее видел.
— Но ведь она все равно должна была когда-нибудь умереть от своей эмфиземы, — заметил Хэлстон.
— Ну разумеется, — лицо Дрогана исказилось странной, какой-то дерганой улыбкой. — Именно так и сказал врач. Но я-то знаю, в чем дело. Я все помню. В детстве мать рассказывала мне, что кошки имеют обыкновение именно так расправляться с малыми детьми и стариками — во сне. Они похищают, крадут у них дыхание.
— Вы что, в самом деле верите в этот миф?
— Как и большинство других мифов, он основан на фактах, — возразил Дроган. В свете пламени камина щеки его казались особенно ввалившимися, а голова вообще смахивала на голый череп. — Кошки любят царапать когтями мягкие вещи — подушки, толстые плюшевые коврики или… одеяла. Одеяло младенца, лежащего в колыбельке, или одеяло в кровати старика. Дополнительный груз на теле слабого человека…
Дроган умолк, но Хэлстон отчетливо представил себе эту картину. Кэролайн Бродмур лежит в своей спальне, дыхание с хрипом вырывается из ее пораженных смертельным недугом легких, оно едва различимо на фоне специальных увлажнителей и кондиционеров. Кошка со странной черно-белой окраской запрыгивает на ее старческую постель и молча вглядывается своими сверкающими черно-зелеными глазами в старое, изрытое морщинами лицо. Затем она подкрадывается к ее худой груди и с тихим урчанием опускается всем телом на нее… дыхание становится едва заметным… замирает, затихает… а кошка все урчит и урчит, пока старуха медленно испускает дух под давящим ей на грудь живым гнетом.
Он никогда не был особенно впечатлительным человеком, однако мысленно нарисованная им самим картина заставила содрогнуться даже его.
— Но скажите, Дроган, — проговорил он, продолжая машинально поглаживать голову тихо урчащей кошки, — почему вы не отвезли ее к ветеринару и не усыпили ее там? Мой дядюшка в прошлом году подобным образом отделался от своего пса и это обошлось ему в какую-то двадцатку.
— Похороны состоялись первого июля, — продолжал Дроган, словно не слыша слов Хэлстона. — Я распорядился, чтобы Кэролайн положили в наш фамильный склеп рядом с сестрой. Уверен, она бы и сама захотела того же. Третьего июля я пригласил в эту самую комнату Гейджа и передал ему плетеную корзину, в которой сидела кошка, и приказал отвезти ее в Милфорд к ветеринару. Он сказал: «Слушаюсь, сэр», и вышел. Все прошло быстро и без лишних слов — вполне в его манере. Больше я его живым не видел. «Линкольн» врезался в бетонный бордюр моста, а с учетом того, что скорость машины была более шестидесяти миль в час, смерть Дика Грейджа наступила мгновенно. На лице покойника были обнаружены многочисленные глубокие царапины.
Хэлстон молчал. Сознание его непроизвольно уже начало рисовать очередную ужасную картину. В комнате стояла полная тишина, если не считать уютного потрескивания дров в камине да столь же умиротворенного урчания свернувшейся у него на коленях кошки. Чем не превосходная иллюстрация к поэме Эдгара Геста: «…Свет добрый камина, и кот на коленях. Вы сразу же скажете — нет слаще лени».
Но видение все же возникло.
Вот Дик Гейдж подъезжает на «линкольне» к повороту на Милфорд, превышая разрешенный лимит скорости миль на пять. Рядом с ним на сиденье все та же зловещая кошка, но уже в корзине. Дик внимательно следит за дорогой, за едущими рядом автомобилями, возможно, даже обгоняет большой грузовик и потому не замечает странную черно-белую морду кошки, раздвигающую прутья старой корзины, много лет служившей семье для загородных поездок.

Пожалуй, именно в тот момент, когда он обгонял длиннющий грузовик, кошка бросается ему на лицо и, выпустив когти, начинает полосовать кожу. Зловещие лапы тянутся к глазам, чтобы пронзить их, вырвать, ослепить человека. Шестьдесят миль в час, гул мощного двигателя «линкольна», и когтистая лапа впивается ему в переносицу, вызывая приступ дикой, почти непереносимой боли. «Линкольн» начинает заносить вправо, под колеса надвигающегося сбоку грузовика — водитель того отчаянно давит на клаксон, издающий душераздирающий, оглушительный и хриплый сигнал сирены, но Гейдж уже ничего не слышит, потому что уши ему заложил истошный вопль кошки. Подобно огромному мохнатому черному пауку эта тварь всем телом распласталась на лице Дика. Уши плотно прижаты к голове, зеленые глаза пылают как адские прожектора, из приоткрытого рта брызжет слюна, сильные задние лапы, чуть подрагивая, впиваются в мягкую плоть шеи престарелого мужчины. Машину резко заносит вправо, но Гейдж уже не только не видит, что впереди маячит бордюр моста, но, пожалуй, ничего толком не соображает. В последний момент она выпрыгивает в открытое окно, а «линкольн», подобно сияющему черному снаряду, врезается в твердь бетона. Гейдж со страшной силой ударяется грудью о рулевое колесо, которое сминает, сплющивает ее…
Хэлстон невольно сглотнул, ощутив в собственной груди непонятный, странный сухой щелчок.
— А кошка вернулась? — пробормотал он.
Дроган кивнул:
— Примерно через неделю. Точнее, в тот самый день, когда хоронили Дика Гейджа. Да, она вернулась.
— Надо же, пережить автомобильную катастрофу. И это при скорости свыше шестидесяти миль в час? В это непросто поверить.
— Говорят, у каждой кошки по девять жизней. Тогда-то я и начал подумывать о том, что она прибыла ко мне из самого ада. Что-то вроде демона, посланного, чтобы…
— Чтобы покарать вас?
— Я не знаю. Но мне страшно от всего этого. Я кормлю ее, точнее, кормит женщина, которая приходит, чтобы здесь убираться. Ей она тоже не нравится. Она говорит, что такая кошачья морда, такая расцветка — это сущее проклятье. Божье проклятье. Я понимаю, она из местных, — старик попытался, было, улыбнуться, но это у него не получилось. — Я хочу, чтобы вы убили ее, — наконец проговорил он. — Вот уже четыре месяца как я живу с ней под одной крышей. В темноте она подкрадывается ко мне, смотрит на меня. Мне кажется, что она… выжидает. В конце концов я нашел подходы к Солу Лоджиа и он порекомендовал мне вас. Даже назвал вас как-то по-особому…
— Одиночкой? Сказал, что я предпочитаю работать автономно?
— Да. И он еще сказал: «Хэлстон еще ни разу не попался. Даже под подозрением не был. Как бы его ни крутило и ни швыряло, он всегда опускается на четыре лапы… как кошка».
Хэлстон посмотрел на старика, сидевшего в кресле-каталке. Неожиданно его сильные мускулистые пальцы нервно пробежали по кошачьей шее.
— Нет! — воскликнул Дроган и прерывисто вздохнул. Краска хлынула к его впалым щекам. — Нет… не здесь. Увезите ее куда-нибудь.
Хэлстон невесело улыбнулся, после чего вновь принялся медленно и очень нежно поглаживать голову и спину спящей кошки.
— Годится, — проговорил он. — Я принимаю этот контракт. Хотите, чтобы я представил ее тело в качестве доказательства?
— Господи Иисусе, нет! — с отвращением воскликнул старик. — Убейте ее, закопайте, что угодно! — Он ненадолго умолк, а затем повернул кресло в сторону Хэлстона. — Мне нужен только ее хвост, — проговорил он. — Я хочу бросить его в камин и наблюдать, как он будет гореть.
Хэлстон вел свой «мустанг» 72 года, под капотом которого билось изношенное и усталое сердце «студебеккера» 56-го. Машина была латаная-перелатаная, а ее выхлопная труба свисала к земле под углом двадцать градусов. Он самостоятельно переделал в ней дифференциал и переднюю подвеску, а кузов оснастил кое-какими деталями от других моделей.
Из дома Дрогана он выехал около половины десятого. Сквозь рваные облака ноябрьского вечера проглядывал холодный узкий полумесяц. Все окна в машине были открыты, поскольку ему казалось, что затхлый запах немощи и страха, царивший в доме, успел пропитать ему всю одежду, а это было чертовски неприятное ощущение. Холод был стальным и резким, словно лезвие остро наточенного ножа, и все же был намного приятнее тепла недавно покинутого им помещения. Мерзкая вонь и в самом деле быстро выветривалась.
У Плейерс Глен он свернул с основного шоссе и проехал по опустевшему городу, охрану которого нес один-единственный светофор-мигалка. Тем не менее, Хэлстон ни разу не превысил положенных тридцати пяти миль в час. Выехав за пределы города и оказавшись на шоссе номер 35, он, однако, решил дать чуть больше воли своему застоявшемуся «мустангу». Студебеккеровский мотор работал мягко, и его стрекот чем-то походил на урчание кошки, часом раньше лежавшей на коленях Хэлстона в доме старика. Он невольно улыбнулся при этом сравнении. Вскоре он понесся по занесенным снегом, замерзшим ноябрьским полям, кое-где покрытым остовами кукурузной стерни, делая при этом уже все семьдесят миль в час.
Кошка сидела в хозяйственной сумке, в которой для прочности были заблаговременно сделаны двойные стенки; сверху ее довольно надежно стягивал толстый шпагат. Сама сумка лежала на заднем сиденье. Когда Хэлстон укладывал кошку в сумку, она мирно спала, да и сейчас, похоже, все так же безмятежно посапывала. Возможно, она чувствовала, что симпатична Хэлстону и потому чувствовала себя в его обществе, как дома. И он, и кошка, в сущности, были одиночками.
«А все же странное задание», — подумал Хэлстон и неожиданно поразился, поймав себя на мысли, что считает это заданием. Может, самым удивительным во всей этой истории было именно то, что кошка ему действительно нравилась. Он чувствовал некую связывавшую их близость. А что, раз уж ей удалось избавиться от этих трех старых перечниц, значит немалая была в ней сила… Тем более, если говорить о Гейдже, который вез ее в Милфорд на «свидание» с ветеринаром, а уж тот определенно находился в предвкушении того сладостного момента, когда сможет засунуть ее в миниатюрную газовую камеру размерами с микроволновую печь. Хэлстон и в самом деле испытывал некоторую расположенность к кошке, хотя и не отказывался от своего намерения честно выполнить условия контракта. Однако сделает это он с соблюдением должного приличия и убьет ее быстро и вполне профессионально. Остановит машину на краю какого-нибудь заснеженного поля, вытащит кошку из сумки, свернет ей шею, после чего отрежет хвост, чтобы впоследствии показать его старику. «А потом, — подумал он, — я похороню ее как полагается — не нужно, чтобы она оставалась на потеху каким-нибудь бродягам или, тем более, досталась мусорщикам».
Именно в тот момент, когда он размышлял обо всем этом, кошка неожиданно предстала перед ним, прямо над приборной доской — ее черно-белая морда была обращена к нему, а пасть, как показалось Хэлстону, чуть-чуть приоткрылась в хищной ухмылке.
— Черт! — прошипел Хэлстон, невольно бросая взгляд вправо, через плечо — в стенке, двойной стенке сумки была прогрызена большая дыра. Он снова посмотрел вперед, и в это самое мгновение кошка, приподняв лапу, резко ударила его по лицу. Он стремительно откинулся назад… и услышал, как завизжали колеса «мустанга».
Машина пересекла двойную желтую полосу на шоссе и ее стало разворачивать задом наперед. Кошка продолжала стоять на приборном щитке машины, и он, изловчившись, что было сил ударил ее — зверь зашипел, но с места не сдвинулся. Тогда Хэлстон нанес еще один удар, но вместо того чтобы отскочить в сторону, она бросилась ему на лицо.
— Гейдж, — подумал он, — прямо как с Гейджем…
Нога машинально давила на педаль тормоза, тогда как кошка продолжала цепляться за его голову, вонзая в нее когти всех четырех лап и закрывая своим брюхом обзор дороги. Превозмогая дикую боль, Хэлстон, однако, по-прежнему не отпускал руль из рук. Он еще раз ударил кошку, потом еще, еще — и в этот момент его неожиданно швырнуло вперед и автоматические ремни безопасности от резкого удара мгновенно напряглись, удерживая его тело в вертикальном положении. Отчаянный, почти нечеловеческий вопль зашедшейся от адской боли женщины («почему только женщины?» — подумалось ему в тот миг) — было последним, что отпечаталось в мозгу Хэлстона. Он, правда, нашел еще в себе силы для последнего удара, но нанес его слишком неточно, и кулак лишь скользнул по упругим кошачьим мускулам.
И сразу после этого его сознание окунулось в темную, непроглядную бездну.
Луна скатилась за горизонт. До рассвета оставался примерно час.
«Мустанг» лежал на брюхе в поросшем приземистым кустарником овраге. В радиаторной решетке запутались клочья колючей проволоки. Весь перед машины превратился в кучу искореженного металлолома.
Медленно, постепенно, но Хэлстон все же начинал приходить в себя. Первое, что он увидел, открыв глаза, была та самая кошка, уютно пристроившаяся у него на коленях. Она чуть слышно мурлыкала и спокойно глядела на него своими сияющими на черно-белой морде зеленоватыми глазами.
Хуже всего было то, что ног своих Хэлстон не чувствовал.
Он скользнул взглядом мимо кошки и увидел, что передняя часть машины полностью разрушена, мотор ввалился в кабину машины, раздробив ему ноги и наглухо припечатав его к спинке кресла. «Заживо похоронен», — пронеслось в мозгу Хэлстона.
Где-то вдалеке заухала сова, видимо, почуявшая ночную добычу.
А совсем рядом, словно внутри него, продолжало раздаваться мерное кошачье урчание.
Ему даже показалось, что кошка улыбается ему.
Хэлстон видел, как она медленно поднялась, выгнула спину и потянулась. Внезапно с грациозной и одновременно устрашающей гибкостью хищника она, словно живая, колышащаяся промасляная ткань, кинулась ему на плечо. Хэлстон попытался было поднять руку, чтобы отогнать ее.
Рука не шелохнулась.
Спина, — словно врач-профессионал подумал он. — Перелом позвоночника. Я парализован.
Кошка угрожающе мурлыкала ему прямо в ухо, и звук этот казался похожим на раскаты грома.
— Пошла прочь! — прокричал Хэлстон, с некоторым удовлетворением отмечая, что голоса все же не лишился, хотя тот прозвучал сухо, сипло, почти нечленораздельно. Кошка на мгновение напряглась, затем откинулась назад. На концах лап внезапно появились таившиеся доселе когти, и она полоснула ими по щеке Хэлстона — резкая боль молнией кинулась к горлу, потекла струйка крови.
Боль.
Значит, чувствительность не потеряна.
Он приказал голове повернуться вправо, и та подчинилась. На какое-то мгновение лицо его утонуло в сухом, мягком мехе. Хэлстон снова закричал. Кошка разразилась рассерженным и даже несколько удивленным звуком — йоук! — и спрыгнула на сиденье. Прижав уши к голове, мохнатая тварь по-прежнему не отрывала от него горящих гневом глаз.
— Что, хочешь сказать, не надо мне было этого делать, да? — прохрипел он.
Кошка раскрыла пасть и зашипела. Глядя на эту странную, по-шизофренически раздвоенную морду, Хэлстон понял, почему Дроган считал ее исчадием ада. Она…
Его мысли внезапно оборвались, когда он почувствовал слабую покалывающую боль в обеих кистях и в предплечьях.
Значит, чувствительность все же восстанавливается. Вот они — булавочные уколы.
В тот же миг кошка, выпустив вновь когти, с шипением бросилась ему на лицо.
Хэлстон закрыл глаза и широко распахнул рот. Ему хотелось укусить кошку в живот, но он смог лишь ухватить клок шерсти. Когти вцепились ему в уши, и животное с силой прижимало их к голове. Превозмогая жгучую, нестерпимую боль, Хэлстон попытался было поднять руки — те чуть дернулись, но так и не оторвались от коленей.
Он наклонил голову, чуть вытянул ее вперед и принялся трясти ею, как это делает человек в ванной, которому в глаза попало мыло. Шипя и повизгивая, кошка все же продолжала держаться. Хэлстон чувствовал, как по его щекам медленно струится кровь, а уши жгло так, словно они побывали в горящем пламени.
Он откинул голову назад и зашелся в страшном крике — очевидно, в аварии повредил шейные позвонки и сейчас это дало о себе знать. Но кошку он все же скинул — до него донесся негромкий шлепок и слабая возня на заднем сиденье.
Кровь затекла в один глаз, и он снова попытался, было, приподнять руки, хотя бы одну, чтобы смахнуть эту омерзительную, раздражавшую его струйку. Ладони подрагивали у него на коленях, но двигаться все так же отказывались. Он вспомнил про висевший под мышкой в специальной кобуре револьвер сорок пятого калибра.
Если я только смогу дотянуться до него, киска, от всех твоих девяти жизней останется не больше, чем воспоминание, тоскливо, но одновременно с оттенком надежды подумал он.
И снова покалывание в руках, уже более отчетливое. Ноющая боль в ступнях, зажатых и, конечно же, раздробленных вывалившимся двигателем, легкое покалывание в области бедер — ощущение было такое, как если у вас во сне затекли мышцы, а потом начали медленно отходить, стоило вам сделать несколько первых шагов. Этого было достаточно, чтобы понять, что со спиной у него все в порядке, так что ему не придется остаток жизни провести в качестве живого трупа, прикованного к инвалидному креслу.
А может, у меня тоже осталось в запасе несколько жизней? — промелькнула в мозгу шальная мысль.
Теперь главное — надо разобраться с этой кошкой. Потом придется как-то выбираться из этих железных развалин — может, кто-нибудь будет проходить или проезжать мимо, и тогда он постарается разом решить обе проблемы. Хотя это было весьма маловероятно — едва ли кому-то взбредет в голову прогуливаться по этой пустынной дороге да еще в половине пятого утра. Впрочем, какой-то шанс все же оставался. И…
А что там делает сейчас кошка?
Ему не хотелось, чтобы она ползала у него по лицу, но еще меньше он хотел, чтобы она оставалась там, за спиной, вне поля его зрения. Он попытался, было, разглядеть ее в зеркальце заднего вида, но из этого ничего не вышло. От удара оно сильно сдвинулось в сторону и сейчас в нем виднелся лишь край оврага, в котором закончилось его ночное путешествие.
Одновременно за спиной раздалось протяжное урчание, чем-то похожее на звук раздираемой ткани.
Урчание?
Вот ведь действительно адова кошка — вздумала там поспать.
Впрочем, какое все это имело значение? Если бы она лежала сейчас там и замышляла убийство — что, в конце концов она могла бы реально сделать? Весу в ней было килограмма два с половиной, не больше. А скоро… скоро он снова сможет двигать руками настолько, чтобы дотянуться до своего револьвера. В этом он был уверен.
Хэлстон сидел и ждал. Чувствительность медленно, но неуклонно продолжала возвращаться к нему, напоминая о себе теперь уже непрекращающимися булавочными уколами. Абсурд, конечно (а может, это явилось результатом его близкого соприкосновения со смертью?), но в течение минуты или около того он испытывал сильную эрекцию.
Далеко на востоке на горизонте высветилась узенькая полоска приближающегося рассвета. Где-то запела птица.
Хэлстон снова попытался пошевелить руками, но смог лишь приподнять их на какую-то долю дюйма, после чего они вновь безжизненно упали на колени.
Нет пока. Но скоро.
Послышался слабый удар по спинке соседнего с ним кресла. Хэлстон повернул голову и увидел черно-белую морду с мерцающими в сумраке кабины лучистыми глазами и засевшими в них огромными темными зрачками.
Хэлстону почему-то захотелось поговорить с ней.
— Знаешь, не было еще такого случая, чтоб я не выполнил порученного мне задания, — проговорил он. — И это, моя дорогая киска, могло бы оказаться моим первым срывом. Но скоро я снова смогу пользоваться своими руками. Минут через пять — от силы десять. Хочешь получить добрый совет? Прыгай в окно, благо дело, все они открыты. Убирайся, а заодно уноси с собой свой драгоценный хвост.
Кошка, не мигая, продолжала смотреть на него.
Хэлстон еще раз проверил руки — они отчаянно тряслись, но все же чуточку приподнимались. Сантиметра на полтора, после чего он позволил им шлепнуться обратно на колени. Скатившись затем на мягкое сиденье «мустанга», они слабо белели в полумраке кабины.
Кошка глядела ему в лицо и словно ухмылялась.
Внезапно тело ее напряглось, и еще до того, как она прыгнула, он уже знал, что именно она собирается сделать, а потому широко распахнул рот, чтобы закричать что было сил.
Она опустилась ему прямо на промежность — и вновь когти впились в его плоть.
В этот момент Хэлстон искренне пожалел, что и в самом деле не оказался парализованным. Его пронзила гигантская, ошеломляющая, раздирающая тело боль. Он даже не представлял себе, что подобная боль может действительно существовать. Сейчас кошка казалась ему шипящей, сжатой пружиной ярости, вцепившейся в его гениталии.
Хэлстон и в самом деле взвыл, широко раскрыв рот, но кошка словно передумала, неожиданно изменила намерения и пулей метнулась к его лицу. Только сейчас до него дошло, что имеет дело не просто с кошкой, а с неким загадочным существом, одержимым лишь одним желанием — убивать.
Он перехватил последний взгляд черно-белой убийцы, увидел ее прижатые, словно приклеенные к голове уши, ее громадные, наполненные сумасшедшей ненавистью и… ликованием глаза. Она уже избавилась от трех стариков, и теперь настала очередь его, Джона Хэлстона.
Подобно яростному снаряду она ударилась о его рот, причем настолько резко, что Хэлстон едва не подавился. Желудок сжался в тугой комок и его вырвало. Рвотные массы настолько плотно забрызгали лобовое стекло, что через него уже практически ничего не было видно, а сам он жестоко закашлялся.
Теперь и он, подобно кошке, сжался как пружина, пытаясь как можно скорее вырвать тело из тисков временного паралича. Он резко поднял руки, чтобы схватить кошку, рассудок его пронзила настолько странная по своей жестокости мысль, что он даже не сразу осознал ее, тогда как пальцы смогли ухватить лишь хвост этого злобного исчадия ада.
Каким-то образом ей удалось всем своим телом втиснуться в его рот — сейчас ее чудовищная черно-белая морда прогрызала себе путь где-то в глубине его горла.
Из горла Хэлстона вырвался чудом протиснувшийся, ужасный надрывно-хриплый рев; само горло раздулось и трепетало, словно сопротивлялось проникновению внутрь этой неумолимой живой смерти.
Тело его конвульсивно дернулось: один раз… потом еще. Ладони туго сжались в кулаки, потом снова медленно и вяло разжались. Глаза блеснули какой-то нечаянной улыбкой и тут же стали стекленеть. Казалось, они устремили свой прощальный незрячий взгляд сквозь запачканное стекло «мустанга» куда-то вдаль, в сторону зарождавшегося рассвета.
Из разорванного рта Хэлстона свисал лишь пятисантиметровый кончик пушистого черно-белого хвоста.
Вскоре исчез и он. Где-то снова закричала птица… и довольно скоро сельские поля Коннектикута стали заполняться нежными, молчаливыми лучами рассвета.
Фермера звали Уил Росс.
Он направлялся к Плейерс Глен, где собирался заменить распредвал на своем тракторе. В ярком свете позднего утра он заметил лежавший в кювете у дороги какой-то большой предмет. Подъехав ближе, чтобы получше рассмотреть, что именно это было, он увидел застрявший в придорожной канаве «мустанг». Машина в каком-то нелепо-пьяном наклоне застыла над землей; в ее радиаторной решетке застряли обрывки колючей проволоки, чем-то напоминавшие издали разодранные мотки шерсти для вязания.
Он стал спускаться по склону и неожиданно замер как вкопанный.
— Святой Моисей, спаси и помилуй!
За рулем машины сидел человек с залитым кровью лицом. Взгляд его остекленевших глаз был устремлен куда-то в вечность. Пересекавший грудь ремень безопасности походил на врезавшуюся в грудь перевязь для пистолетной кобуры.
Дверцу машины определенно заклинило, но Росс напрягся и, вцепившись в ручку обеими руками, все же распахнул ее. Как бы в знак протеста она противно заскрипела.
Он наклонился вперед и отсоединил ремень, намереваясь поискать в карманах спортивного плаща мужчины какие-нибудь документы. Рука уже потянулась, было, к одежде мертвеца, когда он заметил, что прямо над пряжкой брючного ремня покойника рубаха разорвана и в этом месте образовалось какое-то странное вздутие. И в этот самый момент на рубашке, подобно зловещим розам, стали расползаться пятна почерневшей крови.
— Что за черт! — воскликнул Росс. Он наклонился еще ниже и, ухватив рукой край ткани, потянул ее из брюк. Это движение рук навечно запечатлелось в его памяти, оставив в ней на всю жизнь страшный рубец.
Уил Росс посмотрел… и истошно заорал.
Чуть выше пупка Хэлстона в животе образовалась дыра, из которой торчала покрытая кровавыми потеками черно-белая кошачья голова. Глаза животного с яростью взирали на застывшего на месте Росса.
Он отскочил назад, продолжая кричать, и закрыл лицо ладонями. В небо взметнулись сотни ворон, кормившихся на пустынном кукурузном поле.
Наконец, кошка протиснулась наружу и с омерзительной истомой потянулась.
Затем она проворно выскользнула наружу через открытое окно машины. Росс смотрел ей вслед, безвольно опустив поникшие руки. Она прыгала по высокой мерзлой траве, пока совсем не исчезла из виду.
Можно было подумать, что у нее остались еще какие-то незавершенные дела.

Саймон Джей. ПАУЧИХА

Шелест непрекращающегося дождя, крупными каплями падавшего сквозь мокрую листву на землю, был единственным звуком, который примешивался к гулу церковной паствы на маленьком промокшем кладбище у края йоркширских болот, опускавшей тело Мод Роксби в могилу.
Казалось, даже небо проливало слезы над покойной, тогда как среди небольшой кучки стоявших вокруг могилы людей под зонтиками едва ли нашлась хотя бы одна-единственная пара заплаканных глаз.
Если у Мод Роксби и были когда-то друзья, то проживали они явно не в этой части Йоркшира. Казалось, ей было мало своего собственного змеиного языка, чтобы настроить против себя жителей деревни; с годами ее поведение становилось все более странным, а после того как она в результате падения превратилась в инвалида, женщина и вовсе стала жить затворницей, компанию которой разделял лишь ее многострадальный и долготерпеливый муж Том.
Для других обитателей деревни Том всегда оставался маленьким коротеньким святым — спокойным, бескорыстным и неприхотливым человеком. Более года он продолжал мужественную борьбу за выживание своей фермы. Сражение это ему приходилось вести в одиночку, поскольку все работники ушли от них в знак протеста против выходок Мод, которую они считали ведьмой в образе человека.
Если даже так оно и было на самом деле, данное обстоятельство никоим образом не помогло Тому. В старые добрые времена Дэна Роксби Ферма, на которой они жили, была одной из лучших во всей округе, но с годами неведомая порча уничтожила весь урожай и словно скосила поголовье скота.
Теперь самое большее, на что мог рассчитывать Том, — это лишь вырастить немного овощей.
Бедняга Том! Если разобраться, то именно ради него они вообще согласились в такой день напялить на себя плащи.
Роуз Хардкасл самодовольно выглядывала из-под края зонтика и тайно поздравляла себя с тем, что сейчас у могилы стояло достаточное количество скорбящих.
В годы юности Роуз и Том некоторое время ухаживали Друг за другом, но он в конце концов женился на дочери своего хозяина, а она вышла замуж за местного кузнеца.
После безвременной кончины супруга Роуз устроилась кухаркой в доме полковника Фортескью, но полагала, что не задержится на этой работе, если, конечно, сама как следует позаботится о себе. Даже сейчас, уже миновав расцвет молодости, Роуз производила на окружающих внушительное впечатление. У нее была крупная, можно сказать роскошная фигура и полный чувственный рот, ярко контрастировавший с тонкими губами и костлявым телом оплакиваемой покойной Мод. К тому же сейчас она уже почти мнила себя женой фермера.
Пока все развивалось по плану. После целого года полного молчания и редкого обмена взглядами она, наконец, набралась решимости и посетила ферму, чтобы предложить свои услуги по уходу за больной женщиной. Том принял ее со свойственной ему прохладой, хотя впоследствии она не раз замечала, как краснели его щеки при виде ее склонившейся над раковиной полногрудой фигуры, и потому имела все основания предполагать, что он отнюдь не холодно относится к ее присутствию в доме.
И все же ее буквально потрясло зрелище того, как перехватило дыхание у Тома и закачалась его фигура при виде исчезающего в могиле гроба; в ее мозгу тотчас промелькнула смутная идея, что, возможно, между фермером и его покойной женой существовало нечто большее, нежели она могла себе представить. Однако Роуз была решительной и быстро отбросила сомнения, так что к тому моменту, когда траурный кортеж вернулся на ферму, она вновь превратилась в переполненную энергией женщину, разносившую гостям вино и бутерброды, тогда как сам Том с грустным видом стоял и смотрел в окно. При этом его взгляд часто смещался в сторону стоявшей на буфете большой стеклянной банки.
Откуда-то сбоку к нему приблизился его кузен Фрэйк.
— Что это у тебя там? — начал было он, но слова застряли у него в горле, когда он увидел через стекло лежавшего в банке громадного паука размером с блюдце, раскинувшего в стороны четыре пары длинных, покрытых черными волосками узловатых ног.
— Ничего себе паучок, — проговорил Фрэнк. — Где это ты его раздобыл?
Толстое круглое тело возлежало на кусочке изысканно вышитого шелка, покрытого узорчатыми таинственными знаками и иероглифами.
Погруженный в свои сны наяву, Том резко вернулся к реальности.
— Что ты сказал? А, это… это принадлежало Мод. Слушай, а почему бы тебе не взять его? — С этими словами он взял банку и чуть ли не силой попытался втиснуть ее в руки Фрэнка. Тот быстро отошел назад и в ужасе воздел руки.
— Нет-нет, спасибо! С такой штукой в доме я глаз не сомкну. Ты только не обижайся! — проговорил он, с нервным видом отвергая настойчивые попытки Тома вручить ему банку.
Гости один за другим начали расходиться, пока Том и Роуз не остались одни в маленькой побеленной гостиной. Вдова была одета в тесную черную юбку и вышитую блузку английского покроя, выгодно подчеркивающую ее пышную фигуру.
Она пригладила ладонями наряд, поправила прическу и, взяв Тома под руку, повела его к креслу.
— Сейчас а приготовлю тебе чашку горячего крепкого чаю, — объявила она.
— Нет! — резкость голоса Тома застала женщину врасплох. Он тотчас же смягчил тон, однако в голосе его продолжали звучать неожиданно твердые нотки. — Спасибо, Роуз, ты была очень любезна и добра, но сейчас, извини, мне хотелось бы побыть одному.
Роуз вспыхнула, но сразу же взяла себя в руки.
— Очень хорошо, — с неестественным спокойствием произнесла она. — Я зайду завтра и помогу тебе убрать в доме.
После ее ухода Том долго стоял у буфета и разглядывал чудовищное насекомое, которое распростерлось на шелке подобно восточному властелину, восседающему на своих изысканных подушках. Затем он наклонился и вынул из самого дальнего угла буфета почти полную бутылку виски. Налив изрядную дозу, он с задумчивым видом стал отхлебывать напиток. Его взгляд скользнул по мельчайшим завиткам замысловатого шитья, над которым с таким неистовством работала Мод зо время своей болезни. Что означал этот узор? Откуда вообще появился этот паук? Сколько раз он задавал Мод эти вопросы, но она неизменно лишь загадочно улыбалась в ответ и продолжала вышивку.
Тайна ее, однако, этим не ограничилась. Он надеялся, что стоявшие у могилы люди не заметили того, что ручки гроба Мод буквально вывели его из себя. Вместо обычной бронзы они были изготовлены из филигранно отделанной стали, и внешне отдаленно напоминали очертания существа в банке. Он вздрогнул и налил себе еще.
На следующее утро, когда пришел владелец похоронного бюро, чтобы открыть свое заведение, Том Роксби уже поджидал его у входа.
— Диксон, можно поговорить с вами?
Заметив его разгневанное выражение лица, гробовщик сразу же пригласил его внутрь помещения. Они удобно расположились в креслах, и лишь после этого он позволил Тому снова раскрыть рот.
— Итак, мистер Роксби, — тихим, успокаивающим голосом произнес он, что вас беспокоит?
Том рассказал ему. Толстые черные брови честного Диксона поползли кверху.
— Но вы же сами на следующий день после смерти вашей супруги прислали мне письмо, в котором специально заказали эти ручки.
— Ничего подобного я не делал!
Не говоря ни слова, гробовщик извлек из кучи бумаг на столе письмо и протянул его Тому. Тот прочитал и побледнел. Он узнал голубую бумагу и почерк. На отдельном листке была сделана аккуратная зарисовка предполагавшихся паукообразных ручек. Бумага, равно как и почерк, принадлежали его жене.
Однако Том не стал говорить об этом Диксону, поскольку он не исключал, что тот досчитает его сумасшедшим. Он просто заявил, что это фальшивка, после чего покинул контору.
Когда Том вернулся в деревню, Роуз уже пришла и занималась приготовлением бифштексов. Он было запротестовал, но на сей раз женщина встретила его во всеоружии.
— Вчера я слушала тебя, а теперь позволь высказаться мне, — произнесла она. Том стоял, слегка покачиваясь от выпитого под воздействием откровений гробовщика виски.
— Ну, раз на то пошло, тебе, думаю, пора начать привыкать к моим более серьезным привычкам, — игриво проговорил он и с этими словами притянул ее к себе, обхватив одной рукой опущенные вдоль тела руки, задрал подол платья и погладил ладонью обтянутый корсетом живот. Роуз пищала как школьница, однако довольно быстро успокоилась и прошептала ему что-то на ухо. Он ухмыльнулся и пошел следом за ней наверх в спальню.
В ту ночь после ухода Роуз сон Тома нарушил ужасный кошмар, самым отвратительным в котором был его поразительный реализм. Ему снилось, что лежащий внизу в банке громадный паук зашевелился, изогнул спину и стал отчаянно пытаться приподнять крышку своей стеклянной тюрьмы. Выбравшись оттуда, он медленно пополз вниз по стенке буфета, попеременно перебирая лапами, после чего с чавкающим звуком плюхнулся на каменный пол. Мерзкое насекомое, которое, казалось, увеличилось вдвое по сравнению с тем, что находилось в банке, издавало странные свистящие звуки, под воздействием которых из всех углов дома стали выползать муравьи, слизняки, другие пауки и жуки, которые куда-то спешили, извивались, ползли и карабкались по полу гостиной, покуда вся его поверхность не превратилась в шевелящееся от их бесчисленного количества жуткое покрытие.
Затем — о, ужас из ужасов! — они выстроились в омерзительно колыхавшуюся колонну и двинулись вверх по лестнице вслед за своим новоявленным лидером. Пройдя через открытую дверь спальни Том, они исполнили в ней дьявольский танец вокруг его извивающегося, исстрадавшегося тела.
Когда Том проснулся, его затуманенному взору предстали насквозь промокшая от пота пижама и безостановочно дрожащие руки. Сон все еще живой картиной стоял в его сознании, хотя от легиона насекомых не осталось и следа. Рассвет он встретил окончательно разбитым и решил спуститься вниз, чтобы приготовить себе чаю. Не вполне представляя себе, что он может обнаружить, Том вошел в гостиную и мгновенно обнаружил, что стеклянная банка опустела. Он решил заменить чай на виски и никак не мог решить, радоваться ему или пугаться того, что устрашающее существо исчезло. Все утро, ходя по дому или двору, он внимательно смотрел вниз, с трепетом передвигая ноги и опасаясь, что волосатый зверь может откуда-то появиться. Однажды, когда нога попала в грязную лужицу, желудок взметнулся к самому горлу, и его тут же на месте вырвало. Когда пришла Роуз, он даже не скрывал своего безмерного облегчения. Весь день он не отпускал ее от себя, настоял на неоднократных любовных актах и с отчаянной готовностью согласился на все ее требования, включая обещание жениться на ней, «когда пройдет достаточное время». Лишь забываясь в ее объятиях он мог избавиться от все более отчетливо проступавшего видения громадного мохнатого насекомого. Далеко за полночь он продолжал упрашивать ее остаться, но Роуз категорически отказалась, в очередной и последний раз надела платье, затем пальто и шляпу — во всех ее движениях сквозило холодное спокойствие человека, исправно выполнившего свой долг.
Том вознамерился было как можно дольше не засыпать, однако сразу же после ухода Роуз погрузился в некое подобие транса. Медленно, откуда-то из подсознания выполз громадных размеров паук и уселся на безымянной могиле, в которой он узнал место погребения своей жены. В двух передних лапах паук сжимал нечто, отдаленно напоминавшее отвратительные останки мыши или кролика. Время от времени головная часть огромного жирного тела наклонялась вниз и, откусив от жертвы кусок, принималось его неистово пережевывать.
Облака затянули освещенное луной небо, отчего безмолвные гробницы приняли странные очертания. Неожиданно черный колосс прекратил трапезу и, казалось, стал вслушиваться в звук приближающихся шагов. Громадное насекомое молнией метнулось в сторону и стало продираться сквозь заросли высокой травы, пока не скрылось в тени кладбищенской стены. Со стороны тропинки, которая вела вдоль кладбища в сторону деревни, продолжал раздаваться звук шагов. Наконец луна вырвалась из-за облаков и ее бледный свет озарил приближающуюся фигуру… Розу Хардкасл. Она с довольным видом мурлыкала себе что-то под нос, совершенно не подозревая о существовании жуткого создания, притаившегося в паре метров от нее. Когда ее шаги стали затихать, показалась одна зловещая мохнатая нога, затем другая, еще, еще и еще одна — все они проворно переступали вплоть до тех пор, пока мутант не оказался на гребне кладбищенской стены. На секунду замерев, словно прислушиваясь к звуку шагов, он бесшумно спустился вниз и устремился в темноту вслед за беззащитной женщиной…
Том проснулся с криком имени любовницы на устах. Он так и не разделся и сидел в том же кресле, в котором его сморил сон. Том заметался по комнате, терзаясь от охватившей его нерешительности. Ему хотелось броситься из дома и предупредить ее, но всякий раз, когда он пытался сделать хотя бы шаг в сторону двери, ноги отказывались подчиняться.
Наконец при помощи очередной порции виски ему удалось успокоиться. Возможно, все это было лишь мерзким кошмаром, впрочем, скоро он во всем разберется. Несмотря на продолжавшую мучить его накопившуюся усталость, он принял твердое решение не засыпать. Раздевшись, он опустил ноги в таз с холодной водой и стал дожидаться наступления дня. Едва взошло солнце, он снова оделся, сунул в карман револьвер и направился по тропинке в сторону деревни. Приблизившись к тому месту, которое фигурировало в его снах, он умерил шаг и неимоверным усилием воли заставил себя заглянуть поверх кладбищенской стены, все время держа оружие наготове. Ничего особенного он там не увидел — лишь высокую траву, гробницы и несколько поодаль могилу жены. Он пошел дальше, довольный уже тем, что колени наконец-то перестали дрожать. Тропинка проходила через невысокий кустарник, и у основания ствола одного из деревьев он увидел Роуз. По крайней мере, ему показалось, что это она, насколько можно было судить по одной босой ноге, торчавшей из толстого серого тщательного намотанного кокона, почти целиком — если не считать этой ноги — скрывавшего ее тело. Сейчас эта клейкая масса не подавала ни малейших признаков жизни, хотя наверняка женщина оказывала немалое сопротивление, прежде чем уступила напавшему на нее врагу.
Туфли и сумочка в беспорядке валялись на земле, а кора у основания ствола дерева была вся иссечена кровавыми бороздами — здесь несчастная Роуз отчаянно пыталась ухватиться пальцами, сопротивляясь силе засасывающей ее массы. Дрожа от страха, Том с ужасом взирал на чудовищную сцену, его ноги словно приросли к земле. Наконец нервные клетки нашли в себе силы отреагировать на увиденное, и он как безумный бросился бежать в сторону фермы.
Ни на мгновение не останавливаясь, он добрался до дома и там, обессиленный, рухнул на пол, где добрых полчаса не мог прийти в себя. Затем он прошел вдоль всех окон, заколачивая их толстыми досками, «с мясом» вырванными из стены старого сарая для скотины. Последними были двери, которые он также запер на все имеющиеся в его распоряжении засовы. Скоро найдут тело Роуз и начнется расследование. Впрочем, возможно и нет. В конце концов, какое это имеет значение?! Инстинктивно Том понимал, что едва ли есть какой-то смысл в том, чтобы бежать и просить где-то защиты. Для него не было иного выхода, кроме как встретить этот ужас и пережить его. Вконец выхолощенный, он взял бутылку с остатками виски и лег в постель.
Проснувшись, он с доселе неизведанным чувством облегчения обнаружил, что впервые за эти два дня смог поспать, не видя этих ужасающих, кошмарных снов. Прошел в ванную, сполоснул лицо водой. В это утро его поведение отличалось уже больше осмысленностью. Да, он уедет из деревни, а если понадобится покинут и эту страну. И никогда сюда не вернется! Он завернул кран и в тот момент услышал донесшийся снизу звук. Сердце его почти перестало биться, а желудок едва не вывернулся, пока он стоял, застывший, вслушиваясь и ожидая, что слух не подвел его. Нет, действительно, не подвел. Вот он опять услышал что-то. Так в доме скрипела лишь одна дверь. Дверь в подвал! Единственное место, которое он забыл проверить! Он бросился на лестницу. Может, еще не поздно?!
Святая Мать Богородица, поздно!! Пробираясь в направлении лестницы, он заметил очертания чудовищного тела, передвигавшегося по полу прихожей. Том стал отступать в сторону спальни, что-то бормоча себе под нос и дико оглядываясь в поисках защиты. Канделябр?! Он схватил его, но тут же с отвращением бросил под ноги. Револьвер?! Он оставил его рядом с кроватью. Боже праведный, да где же он?! Он неуверенно заметался, лихорадочно ощупывая вещи вокруг себя. Ну конечно же, он взял его с собой в ванную! Вот куда надо было бежать в первую очередь! Он распахнул дверь и тут же с грохотом захлопнул снова — его дикий вопль сотряс стены дома. Оно было уже там, у основания лестницы, отрезая ему путь к отступлению — это громадное жирное тело, передвигавшееся на своих ходульных конечностях, целиком покрытое массой черных волосков. И эта голова, эта зловещая голова, свисавшая с круглого туловища и неотрывно смотревшая прямо на него.
Он бросился к стоявшему в углу старинному дубовому шкафу и, напрягаясь что было сил, стал подтаскивать его к двери. Едва шкаф стал поддаваться, он почувствовал, как силы покидают его — взгляд перехватил медленное движение дверного запора. Почему-то он представил себе, как эти мохнатые, похожие на палки ноги манипулируют странной человеческой штуковиной — и наконец добиваются своего! Исступленно вопя, он бросился к окну, предпочитая умереть, разбившись о твердый булыжник, лишь бы не погибнуть в объятиях подобной мерзости. Стекла брызнули осколками под ударами его кулаков, которые с каждой секундой все гуще покрывались кровью, а он тем временем отчаянно пытался распахнуть рамы, так недавно основательно заколоченные им же самим. И не мог найти в себе сил оглянуться…
Но даже в этом положении он почувствовал, что под напором веса твари дверь открылась, и тут же комната наполнилась неописуемо отвратительным запахом, мгновенно ударившим его в ноздри. Ладони его превратились в окровавленные лохмотья, но он не чувствовал боли — одно лишь невыносимое отвращение к этой мерзости, карабкающейся к нему на своих негнущихся ногах. Весь переполненный чувством гадливости, он издал дикий, все нарастающий вопль, когда неожиданно услышал доносившийся словно из дальней дали голос жены, обращавшейся к нему. Тому:
— Тебе, Том Роксби, следовало бы получше разобраться во всем, прежде чем пытаться избавиться от меня, — прошипел голос. — Ты считал, что действуешь достаточно хитро, подмешивая мне в еду мышьяк и желая, чтобы моя смерть показалась вполне естественной. Я могла бы в любое время добиться твоего ареста, но мне хотелось умереть, и вот я позволила тебе осуществить задуманное, сделать это для меня. Теперь ты видишь, что я принадлежу к силам темноты, а очень скоро такая же участь ожидает и тебя, мой бедный невезучий муженек.
Крики Тома Роксби умолкли под гигантскими мохнатыми объятиями, а когда паук закончил свою работу. Том был уже окончательно опутан толстым серым саваном смерти.

@темы: рассказы, праздиник, позитив, разные бяки

---

Get humans!

Автор:
Фэндом: Трансформеры (мультфильмы), Transformers (комиксы), Антропоморфы.
Персонажи: Автоботы, Десептиконы, Люди.
Размер: пока не определилась
Рейтинг: R
Жанры: Фантастика, Фэнтези, Пародия, Даркфик, AU, Мифические существа, Злобный автор, Стёб.
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Мэри Сью (Марти Сью), ОМП, ОЖП, Кинк, Xeno,Vore, M/F, M/M, Macro/Micro, same size, Soft Vore, Oral Vore, Mecha/human
Описание: "Над головой раскрылась огромная металлическая пасть. Человек, парализованный страхом, не мог заставить себя оторваться от созерцания тусклого, поблескивающего смазкой нутра и темного провала глотки".

Комментарий автора: Сборник мини фиков и драбблов объединённых под общей темой "человеки=еда". Кто думает иначе может проходить мимо.

No escape (?/ОС)

Пол содрогался под тяжёлыми шагами преследователя… что вовсе не помогало девушке бежать. Но она мчалась между огромными ящиками и контейнерами, сердце дико колотилось о рёбра, в какой-то момент Биби стала беспокоиться, что её вот-вот хватит удар. Хотя, может, это не так уж и плохо, учитывая, что за ней гонится механическое чудовище. Сдавленный скулящий стон сорвался с её губ, когда она оказалась прямо перед гладкой стеной, это был тупик. Девушка метнулась за нагромождение гигантских коробок, как громоподобные шаги становились все громче, и низкий гул наполнил пространство.
Он был сейчас в комнате. Она тихонько захныкала и нырнула в тень от металлических ящиков, когда прогремел голос:
— Ты не можешь прятаться вечно, маленький человечек! Я всё равно найду тебя, гарантирую.
Голос меха был глубоким с механическими модуляциями и урчащими нотками. Можно было бы сказать, что говоривший был настроен дружелюбно и игриво. Однако это было ошибочное мнение. Девушка не сомневалась, что если робот её найдёт, то… ей конец. Черт его знает, что он планировал с ней сделать, но уж точно ничего хорошего.
Биби даже не знала, где сейчас были другие пленники, и что с ними. Она могла только надеяться, что им удалось покинуть это ужасное место, и что их не схватили в первую очередь. Пусть девушка практически никого из них не знала, а некоторые вообще вызывали неприязнь, но она никому не пожелала бы подобной участи — погибнуть в когтях механических чудовищ. Даже тем, кто решил бросить её, потому что Биби недостаточно быстро бежала. Девушка прикусила губу, чтобы не заплакать. Она чувствовала себя такой слабой и беззащитной. Какое мерзкое ощущение собственной беспомощности!
Холодный пот выступил на лбу и ладонях девушки, когда она отступила дальше в тень, молясь, чтобы некий гигантский человекоподобный робот её не заметил. Но в глубине души Биби знала, что это маловероятно. Везение никогда не было её сильной стороной.
— Я чувствую твой страх, маленький человек. О, не надо так нервничать, малютка. Тебе нечего бояться, я буду нежен, — проурчал мех.
Его голос звучал практически над самой головой девушки. Враньё! Какая грубая, неприкрытая ложь! У нее были все основания трястись от ужаса и пребывать на грани истерики.
И вот тогда тень, в которой она скрывалась, стала более насыщенной, когда кто-то очень большой и массивный подошел ближе. У девушки похолодело внутри, она даже перестала дышать. Ей самой казалась, что сердце бьётся так громко, что может выдать её. А потом был звук втягивающегося воздуха. Только не говорите, что мех нашел её… по запаху?! Так… так нечестно! Биби прижалась спиной к гладкой стенке металлического ящика.
— Мм-м, ты где-то здесь, малютка. Больше некуда бежать…. Попалась!
Металлические пальцы сомкнулись вокруг тела девушки. Она дико завопила и начала вырываться из их захвата. Это было бесполезным занятием. Большая рука держала жертву крепко, хотя и не сжимала. Девушка извивалась до тех пор, пока не оказалась на одном уровне с лицом меха. Биби с ужасом осознала, что как загипнотизированная смотрит прямо в сияющие глаза робота. Теперь всё, на что она могла надеяться, на то, что кончина будет быстрой. Может быть, мех просто раздавит ее, стиснет пальцы сильнее и сломает кости. Или шмякнет об пол. Это совершенно точно будет невероятно больно, но зато недолго.
— Надо же, сколько проблем может быть от кого-то настолько маленького и хрупкого, — клыкасто ухмыльнулся мех. — И что же мне с тобой делать, хмм?
— Прошу… пожалуйста, отпусти меня, — проблеяла девушка, роняя слезы.
— Дай-ка подумать… Не-а!
Истерика девушки не заставила себя долго ждать. Она кричала до хрипоты. Она брыкалась. Однако мех просто плотнее сжал пальцы и наблюдал за Биби. Похоже, её отчаянная, но бесполезная борьба его забавляла. Через какое-то время девушка обессилено обмякла в его руке.
— Уже всё? Жаль, — сказал мех в притворном разочаровании.
— Да пошел ты…
— О, оказывается, ты огрызаться умеешь.
— Почему бы тебе… просто не прикончить меня? — спросила Биби.
Голос её звучал тихо и безжизненно.
— Просто прикончить неинтересно, — ответил робот. - Ну, давай, повесели меня ещё немного.
— Я тебе не цирковая мартышка!
— Какие мы сердитые, — засмеялся мех. — А знаешь, у меня есть одна очень интересная идея.
Биби уже хотела сказать, чтобы он засунул свои идеи туда, где солнце не светит, но не успела, потому что робот приблизил её к своему лицу и… лизнул. Она ошарашено уставилась на него. Из всех возможных сценариев развития этой ситуации такой был поистине неожиданным. Пока девушка лихорадочно пыталась сообразить, что ей делать, мех продолжал облизывать её, оставляя следы какой-то маслянистой жидкости.
— Ты… что ты делаешь? — слегка запоздало спросила Биби.
— Тс-сс, тише, — прошептал он.
Вот теперь девушке было неловко. Она покрылась смущенным румянцем, когда большой и гладкий язык скользнул по плечу и шее. Создавалось впечатление, что робот намеренно касался всех участков кожи, которые не были прикрыты одеждой. А ещё он постоянно урчал. Наконец, Биби судорожно вдохнула, собирая в кулак всю оставшуюся храбрость.
— Прекрати меня слюнявить, — выдавила она из себя. — И отпусти меня, … пожалуйста!
— Зачем-м? — протянул мех. — Мы же так весело играем вместе…
— Я хочу домой, пожалуйста, отпусти, — жалобно сказала девушка.
— Нет. Я хочу, чтобы ты осталась, — нежно проурчал робот. — Здесь. Со мной.
— Я не вернусь обратно в коробку! Я не какой-нибудь подопытный кролик!
— А кто говорит про коробку? — отстраняясь, засмеялся мех.
— Всё равно сбегу… снова, — угрюмо буркнула девушка.
— Сомневаюсь. Я знаю одно место, откуда ты сбежать точно не сможешь.
— Да неужели!
— Знаешь, пожалуй, я с удовольствием его тебе покажу.
Робот снова приблизил Биби к своему лицу и широко открыл рот. Девушка воззрилась на ровные ряды больших зубов, на металлический язык и нити смазки.
— Чего это ты удумал? — нервно захихикала она.
Она в ужасе завопила, когда её верхняя часть тела оказалась в пасти механического монстра. Она извивалась и брыкалась до тех пор, пока большие зубы не сжали её поперёк талии, удерживая на месте. Девушка захныкала, когда язык меха пришел в движение и начал обильно покрывать её маслянистой жидкостью:
— Пожалуйста, не надо! Не делай этого!
Ответом ей был довольный гул, который раздавшийся откуда-то из глубины робота. Благодаря небольшому зазору между верхними и нижними рядами зубов в рот попадало немного света снаружи, так что девушка могла видеть перед собой темный вход в его глотку. Она завопила и выставила вперёд руки.
— Нет! Нет, не ешь меня, — рыдала она. — Я сделаю все, что ты хочешь, только отпусти!
В ответ послышалось насмешливое фырканье. Потом большой, металлический язык нырнул под девушку и прижал её к нёбу меха. Робот немного запрокинул голову и позволил ей медленно съехать по его языку вниз. Крики Биби унеслись вниз по его горлу, когда её руки, плечи и голова вошли в сегментарный туннель. Подождав ещё одно мгновение, мех сглотнул. Потом ещё раз и ещё, до тех пор, пока и ноги не последовали вслед за всем остальным телом жертвы. Робот закрыл рот и улыбнулся. Выпуклость на его шее медленно спустилась вниз и исчезла в груди.
Девушка кричала и извивалась в темной сегментарной трубке. Правда, это нисколько не помогало ей как-то замедлить своё скольжение, а скорее даже наоборот. Ей показалось, что прошла вечность, когда пространства вокруг стало больше. Биби угодила прямо в лужу какой-то светящейся субстанции. Мех удовлетворённо вздохнул, когда давление в топливопроводе исчезло, и облизал губы.
Несчастная жертва затравленно огляделась. Странное светящееся вещество, в котором она сидела, также стекало и со стенок её своеобразной тюрьмы.
— Нет… это невозможно! Такого не может быть! — в отчаянье закричала она.
Девушка начала метаться по закрытому пространству. Она толкала стенки и била по ним своими маленькими кулачками.
— Пожалуйста, кто-нибудь, помогите, — плакала она.
Внезапно всё вокруг затряслось, и раздался смех:
— Малютка, кроме меня тебя больше никто не услышит!
— Выпусти меня! Выпусти меня отсюда! — срываясь, прокричала девушка.
Робот погладил свой живот. Ему определённо нравилось ощущение от борьбы жертвы под брюшными пластинами брони — будто щекотка. И та приятная тяжесть, что отличает полный топливный бак от пустого.
— Зачем… Зачем ты это сделал со мной? — между всхлипами спросила Биби.
— Есть несколько причин, — довольно сказал он. — Во-первых, мне хотелось развлечься. Во-вторых, мне нравится мучить других. В-третьих, я проголодался, а ты была такой маленькой, теплой… — мех снова облизнулся, — и вкусной. Так что выбирай, какая из перечисленных причин тебе больше нравится.
— Отпусти меня…. Я не хочу умирать. Только не здесь… только не так, — крикнула девушка.
Ответа не последовало, но она отчетливо слышала сквозь шум работающих внутренних механизмов звук, очень похожий на сердцебиение и удовлетворённое урчание.
Мех чувствовал, что толчки жертвы становятся всё слабее и в конце концов прекратились совсем. Он похлопал себя по животу.
— Я же говорил, что ты не сбежишь, — ухмыльнулся он.

Morsel (Кикбэк/ОС)

Мегатрон всегда относился к ним плохо. Впрочем, другие десептиконы тоже не особо их жаловали. И дело было не только в том, инсектиконы были меньше и слабее большинства солдат, но и в некоторых их особенностях. Промывание мозгов, например — перспектива, стать марионеткой в лапах такого типа как Бомбшел никого не радовала. Но даже это не могло сравниться с их жуткой всеядностью. Они могли сожрать всё, включая органику и других кибертронцев — многие не раз видели, как интектиконы пировали на полях сражения, подбирая всё подчистую. Однако, пока они были полезны десептиконам, их терпели.

***
Как Кикбэк всегда говорил, если запах неплохой, то и вкус должен быть ничего. Ему удалось поймать одного из этих маленьких человечков, которые спешили покинуть разрушенный десептиконами город. Остальным удалось сбежать от него, но это не так уж и страшно, в конце концов, охота только придаёт пикантности.
— Знаешь, мой маленький обед, — проворковал металлический кузнечик, сильнее придавливая извивающегося человека к земле, — люди всегда становятся вкуснее, когда сопротивляется.
Органик завизжал, когда в его плечё вонзились громадные жвала — мех пробовал его на вкус. Найдя вкус приемлемым, робот-насекомое довольно зарокотал. Его ротовой аппарат раздвинулся и навис над головой человека. Тот застыл, узрев чуть ли не перед самым носом раскрытый чудовищный зев. Он даже не успел закричать, когда вокруг его головы обернулся металл и отщипнул её.

Инсектикону не куда было спешить, поэтому он с наслаждением вгрызся в теплую и сочную плоть. Жвала тщательно пережевывали каждый кусочек, пока от человека не осталось ничего, кроме темно-красных пятен на асфальте.

***
Мех как раз заканчивал счищать липкую кровь со своей насекомоподобной морды, когда вдалеке послышался какой-то неясный звук. Кикбэк замер, прислушиваясь.
Это были торопливые шаги, и они очень быстро приближались к тому месту, где прятался механический кузнечик. Но самое важное это то, что шаги явно принадлежали кому-то маленькому, тепленькому, мягонькому и вкусному!
— Похоже, мне сегодня везёт, — тихо щелкнул челюстями Кикбэк.
Он повернулся в ту сторону, откуда должен был появиться ещё один человек и стал ждать. Быстрые шаги стали ещё ближе. Ещё ближе. И вот уже можно было увидеть тень от маленького органика. Мех напрягся, его закуска должна была скоро появиться в поле зрения. Ещё пара шагов…

***
По пустынным улицам некогда живого района пронёсся истошный вопль. Правда, он быстро оборвался, как только человек угодила в пасть механического кузнечика.
Инсектикон принялся катать органика во рту, покрывая его с ног до головы маслянистой смазкой. Несчастная жертва кричала, брыкалась, старалась разжать его челюсти. Мех довольно заурчал и медленно сглотнул. Человек царапая глоссу, будто ища за что бы зацепиться, начал съезжать в глотку робота.
Инсектикон улыбнулся, смазка выступала в уголке его рта и, стекая вниз, капала с подбородка. Он снова сглотнул, проталкивая упирающегося органика дальше, вниз по горлу к его топливному баку.
Кикбэк удовлетворённо «вздохнул» — закуска достигла пункта назначения. Она металась внутри меха, толкалась и пиналась. К сожалению это вызвало у него только хихиканье.
— Знаешь, мой лакомый кусочек, ты был очень вкусным, — сказал робот, положив руку на живот.
Он ухмыльнулся, когда брыкания под его брюшными пластинами стали более отчаянными. Наверное, человек натолкнулся на части своего соплеменника. И если хорошенько прислушаться, то можно было услышать его приглушенный голосок.
— Думаю, неплохо было бы найти тебе ещё компанию, — облизнулся Кикбэк.

Сладкая месть (Старскрим/ОС)

Первое, что увидел Старскрим, когда полностью пришел в онлайн и активировал оптику, был яркий свет. Сначала он запаниковал, подумалось что умер и теперь на полпути к Колодцу Искр. Однако потом зрение урегулировалось, и он понял, что это просто свет от люминесцентной лампы, весящей над ним. Сикер чувствовал, что лежит на спине. Он шевельнулся и попытался встать.
— Где я? — невнятно пробормотал десептикон.
Это явно были не его личные апартаменты. И на медотсек что-то не очень похоже. Он шевельнул конечностями, когда полностью очнулся. У летуна не заняло много времени, что бы понять, что он не может двигать. Старскрим дернулся, паника снова вернулась.
Чтобы успокоиться, он стал прокручивать последние воспоминания. Так, они столкнулись с автоботами, завязалась драка, а потом… Потом было очень больно. Процессор услужливо подкинул изображение людей и чувство слабости напополам с беспомощностью. Похоже, мелкие паразиты, напали исподтишка и пленили его! Какой позор!
— Какого шлака, — сикер повернул голову.
Слева, наверху стояла женщина в лабораторном халате. Она была молодой, с длинными волосами.
— Человек, скажи мне, что здесь происходит?! — потребовал алый сикер.
Женщина стояла на платформе, глядя на него сверху вниз, сложив руки на груди. Человеческая фемка всей своим надменным видом показывала, что получала удовольствие от незавидного положения десептикона.
— Не выводи меня! — прогрохотал он. — Освободи меня сейчас же!
— Боюсь, я вынуждена отказать, — вкрадчиво сказала она.
Женщина спустилась по лестнице вниз и остановилась на пролете напротив его головы.
— Считай, что тебе повезло, ты наш избранник.
— Вы трусливо напали на меня со спины! Говори, кто вы и что вам надо?!
— Я просто технический специалист, ответственный за эту операцию. Здесь меня обычно называют профессор Риверс. Но ты можешь звать меня просто Ванесса.
— Так это ты приказала белковым букашкам вывести меня из строя и притащить сюда?! Удивительно, что автоботы это позволили!
— Отнюдь, приказы здесь отдаёт Босс, но кто он тебе знать не обязательно. И насколько я знаю, вырубить тебя особого труда не составило, Старскрим, — ухмыльнулась женщина.- Мне не терпится преступить к работе. И автоботы ничего о нас не знают.
Сикер дёрнулся ещё раз, пытаясь освободиться от оков. Он зло зарычал, когда ему это не удалось.
— Фем, освободи меня и, возможно, я сохраню тебе жизнь, — прошипел он. — В отличие от твоего лидера, кем бы он ни являлся.
— Я бы посоветовала тебе не тратить силы на пустое сотрясание воздуха, — усмехнулась профессор Риверс, сузив глаза. — Я очень хочу разобрать тебя на части и взглянуть, что внутри. И будет очень жаль, если какая-нибудь из твоих систем выйдет из строя раньше времени.
Она спустилась с лестничного пролёта и подошла к платформе, на которой лежал десептикон. Ванесса протянула руку и осторожно коснулась его щеки. Старскрим повернул голову и клацнул дентопластинами. Он клыкасто ухмыльнулся, видя, как женщина отдёрнула руку, спасая пальцы. А вот она не нашла это забавным.
Взгляд профессора стал холодным и цепким. Она запустила едва не откушенную руку в карман халата и извлекла оттуда прибор похожий на пульт. Шипение электричества и вопль агонии наполнили помещение, когда она нажала одну из кнопок. Сикер инстинктивно выгнулся, пытаясь избежать боли, но оковы прочно держали его, не давая двинуться.
— Я думаю, что, в конце концов, мы не такие уж и разные, — довольно сказала она. — Это будет так увлекательно.
— Женщина, когда я освобожусь, а это обязательно случится, уж поверь мне, — прорычал Старскрим, — я уничтожу и это место, и вас всех. Раздавлю как ничтожных букашек, коими вы и являетесь, — неожиданно он улыбнулся, сверкнув линзами. — И ты заплатишь за боль и унижения, милый профессор. Тебя я убью максимально болезненным способом…
— Это место специально оборудовано для того, чтобы удерживать здесь подобных тебе, — отмахнулась Ванесса. — Мы хорошо подготовились.
— Это мы ещё посмотрим.

***
Десептикон был в отключке, судя по бесцветной оптике, что не очень понравилось профессору Риверс. Ну, по крайней мере, он перестал дёргаться и кричать.
— Отлично, давайте попробуем извлечь искру, — сказала Ванесса.
Сикер нервно сглотну и сжал кулаки. Эти дни издевательств со стороны белковых и боль изрядно его измотали. Он сжал дентопластины, ожидая, когда мерзкие человеческие инструменты коснутся его груди. Нечто похожее на сверло уже практически коснулось его кокпита, когда где-то неподалёку раздался грохот взрыва. Свет в комнате мигнул и погас. Старскрим облегченно прогнал воздух по вентсистеме.
— Какого черта происходит?! — крикнула Риверс.
Сикер активировал оптику. В комнате было темно, он слышал, как инженеры нервно переговариваются между собой. Профессор достала из кармана рацию и попыталась с кем-то связаться.
— Что это всё значит, — раздражённо бросила она, когда вместо внятных ответов с другого конца раздавались помехи и обрывки фраз.
Старскрим тихо рассмеялся. Его оптика горела ещё ярче в абсолютно тёмной комнате, это было поистине жутким зрелищем.
— Это значит, уважаемый профессор, — сказал он. — Что в самое ближайшее время я сполна вам отплачу.
Шум выстрелов и взрывы становились всё ближе. Инженеры и техники, поддавшись панике, начали метаться, стараясь покинуть опасное место или спрятаться. Ванессе пока удавалось сохранять хладнокровие — она не собиралась показывать слабость перед подчиненными. Правда, профессор поймала себя на том, что начала грызть ногти, но тут же отдёрнула руку. В этот момент один из её соратников врезался в неё.
В то время, как органики прибывали в смятении, десептикон, наоборот, чувствовал себя более расслабленно. Он просто знал, что его сознаковцы рано или поздно сюда ворвутся. Поскольку мощность захватов снизилась, и двигаться стало значительно легче, Старскрим клыкасто ухмыльнулся.
— Вот твой шанс, — пропел он. — Милый профессор, освободи меня и, возможно, я пощажу твою жалкую жизнь, — ещё один взрыв прозвучал совсем близко, теперь отчётливо можно было различить выстрелы и крики людей, пытающихся отстоять свою базу. — Слышишь? Это звук оружия десептиконов. Они поняли, что я отсутствую слишком долго и пришли за мной. Согласись, очень трогательно и лестно…
— Заткнись, — бросила Ванесса.
Она пробормотала проклятие и скрестила руки на груди:
— Тебе повезло, что мой пульт вырубился. Я бы ещё раз хорошенько шарахнула бы тебя током.
— А что такое? Ты боишься темноты, человеческая фемка?
Кто-то из сотрудников закричал, и через мгновение его примеру последовали многие другие.
— Без паники! — крикнула профессор Риверс. — Я уверена, скоро всё урегулируется!
Со стороны сикера раздался смех:
— Ничтожные людишки, вы все умрете!
Ванесса зарычала и взглянула в его оптику, которые на данный момент являлись единственным источником света. Фыркнув, она развернулась на каблуках и отошла от платформы. Улыбка десептикона превратилась в оскал.

***
Ванесса чувствовала, впервые за свою жизнь, неподдельный ужас. Нечто такое уже случалось, когда её в пятилетнем возрасте оставили одну в темной комнате. Конечно, сравнивать было не совсем правильно, хотя бы потому, что на данный момент чудовище в темноте были реальней некуда. Она резко обернулась, когда один из ассистентов завопил в ужасе. Ещё один десептикон, похожий на Старскрма, материализовался прямо из воздуха. Сказав что-то на своём языке, он принялся расстреливать мечущихся людей. Профессор Риверс едва успела увернуться от заряда, когда алый сикер окликнул своего товарища. Воспользовавшись моментом, она набрала трясущимися руками номер.
— Ш-Шеф, десептиконы ворвались в нашу лабораторию, — сообщила женщина.
— А, Ванесса, я в курсе, — ответил собеседник.
— И что нам делать?!
— Самое главное — не отчаивайтесь. Было приятно с вами поработать.
— Что?! — не поверила услышанному Риверс. — Сволочь! — крикнула она и бросила сотовый в стену.
Она хотела бежать к запасному выходу, но дорогу преградила чья-то большая металлическая ладонь.
— Далеко собрались, профессор? — проурчали над головой у женщины.

***
Пробуждение для Ванессы было не самым приятным, она лежала на чем-то твёрдом и холодном. Но не это заставило её очнуться, а мерзкий скрежет, как будто кто-то провёл гвоздём по стеклу. Женщина резко села, стараясь не морщиться от боли в голове и огляделась. Она находилась в контейнере с высокими, прозрачными стенками. За его пределами виднелась очень большая комната… и улыбающееся лицо Старскрима.
— Добро пожаловать в мой отсек, человек, — довольно сказал он и ещё раз провёл когтем по стене контейнера, заставив Риверс зажать ладонями уши.
— Тебе наверно очень интересно, почему же ты ещё жива, — продолжил сикер. — Понимаешь, у меня столько замечательных идей на счёт твоего убиения, что выбрать какую-то одну просто невозможно.
Женщина ничего не ответила. Она просто дрожала и смотрела на десептикона. Тот фыркнул и запустил руку в контейнер. Ванесса вскрикнула и забилась в угол.
— И так, что мне оторвать тебе в первую очередь? — прошипел Старскрим, когда приблизил её к своему лицу. — Руки или ноги? А, может, сразу голову?
— П-пожалуйста давай всё обсудим, — проблеяла профессор Риверс, — как цивилизованные существа.
Сикер засмеялся. Он хохотал долго, так что женщина тоже выдавила из себя подобие улыбки. А потом десептикон стиснул пальцы сильнее, чуть не сломав ей кости.
— Умоляй меня, — прорычал он.
— Я… я прошу, пожалуйста, не убивай меня, — жалобно сказала Риверс. — Поверь, против тебя я лично ничего не имею! Я просто выполняла свою работу…
— Как-то неубедительно, — прервал её сикер и разжал пальцы.
Ванесса закричала так, что чуть не сорвала себе горло. Двухсекундное свободное падение прекратилось, Старскрим поймал её другой рукой. Он небрежно бросил профессора Риверс на стол рядом с пустым контейнером.
Он пододвинул стул для себя и сел. Ванесса смотрела, как он достал, казалось бы, из воздуха, светящийся куб. Она наблюдала, как десептикон откинувшись на спинку стула начал пить содержимое емкости.
«Это, наверное, и есть энергон», подумала женщина.
Затем Старскрим замер. Потом медленно отставил недопитый куб в сторону и вновь сосредоточил своё внимание на профессоре Риверс. И, судя по странному блеску в оптиках и зубастой улыбке, у него появилась идея, которая навряд ли ей понравится.
— Что… что ты хочешь со мной сделать, — испуганно спросила она, пятясь назад.
— Иди ко мне, — облизнулся сикер и протянул к ней руку.
Ванесса Риверс отползала назад до тех пор, пока не прижалась спиной к стене. Она всхлипнула, когда металлические пальцы обернулись вокруг неё.
— Пора платить, фемка, — проурчал Старскрим.
Женщина закричала и начала брыкаться. Сикер, не обращая внимания на её вопли, перехватил сопротивляющегося профессора за руку и немного приподнял над собой. И медленно открыл рот.
— Нет! Пожалуйста, не надо, — кричала Ванесса, когда её стали опускать вниз прямо в ожидающий зев меха. — Умоляю!
За всю свою карьеру, профессор Риверс твёрдо уяснила, что в любой ситуации не стоит терять голову. Однако когда часть вашего тела находится в чьём-то рту, тут вольно — невольно ударишься в панику. Женщина кричала и плакала, она просила, но десептикон не был глух и продолжал заглатывать свою жертву. Ванесса в отчаянии звала на помощь и царапала глоссу меха, в попытке вытянуть себя из его глотки. И прежде чем соскользнуть дальше вниз по сегментарной трубке, она увидела, как смыкаются зубы сикера, отрезая от света. Она извивалась и пыталась зацепиться хоть за что-нибудь, но маслянистое вещество, покрывающее стенки топливопровода сделало это невозможным. Женщина почувствовала, как под ногами образовалась пустота, а в следующий момент она упала в лужу энергона. Она села и затравленно огляделась. Её окружала металл и звуки чужого тела. Ванесса протянула руку и дотронулась да стенки топливного бака, надеясь, что это галлюцинация.
— Нет… нет… нет! Пожалуйста, — завопила она, поняв, что всё реально. — Это не правда!
Она рыдала и царапала стенки.
Старскрим довольно ухмыльнулся. Он взял недопитый куб и осушил его в пару больших глотков. И судя по визгу и усилившимся пинкам внутри его живота, профессору Риверс это не очень понравилось.
— Считай, — сказал он, облизывая губы, — что тебе повезло. Ты станешь частью меня.
— Нет, — закричала в ответ Ванесса. — Выпусти меня, выпусти меня отсюда!
Она била и царапала металл своей ловушки, но это ничего не давало. В конце концов, женщина сжалась в дрожащий комочек.
— Пожалуйста, пожалуйста, выпусти меня, — шептала она, обхватив себя руками. — Пожалуйста, я не хочу умирать.
Благодаря светящейся розовой жидкости внутри топливного бака было не так уж и темно, но это навряд ли могло послужить хоть каким-нибудь утешением. Сколько прошло времени Ванесса не знала, но из ступора её вывело ощущение того, что в этом замкнутом, тесноватым пространстве стало как-то жарковато. А следующее, что она почувствовала, это как кожу начало жечь и с каждой секундой жжение становилось всё сильнее.

My little prey (?/?)

Это была идеальная возможность. Захват базы прошел относительно удачно. Потерь с нашей стороны было не так уж много. Хотя чего уж там, никто из десептиконов не был убит. Нет, конечно, люди пытались сражаться, и это было по-своему умилительно.
А? Прости, возможно, я должен был представиться. Хотя тебе не зачем знать моё имя. Просто имей в виду, что я один из воинов фиолетового знака. Дальше я мог бы рассказать душещипательную историю своей жизни, но не буду. Это долго и не столь интересно. Да и вообще не имеет значения для нашей беседы.
И так мы захватили вашу базу… Что? Автоботы? Нет, они нам в этот раз не помешали, они ничего не знали. О, ну не надо так удивляться. Конечно же, твои сородичи попытались вызвать помощь. Да, ты правильно думаешь, что именно я им помешал. И вот как это было.

***
Ну, напали мы, значит, на базу. Человеческие солдаты, естественно, начали по нам стрелять, в то время как другие в панике пытались убежать. В общей суете несколько паразитов попытались улизнуть. Я чисто случайно заметил одного из них и прокрался следом. Оказалась, они хотели позвать помогу, но видимо передатчик был повреждён. То ли потому, что мои габариты были не самые внушительные среди прочих мехов, то ли потому, что здания были построены с учетом того, что автоботы периодически могли наведаться, но протиснуться внутрь не составило для меня труда.

***
Они запаниковали, когда увидели меня, и попытались бежать, но, увы, комната была небольшой, а плюс ко всему я заблокировал собой единственный выход. Быстрое движение руки и вот уже один из них пойман.
Схватив человека, я приблизил его к своей лицевой пластине. Он хныкал и умолял меня на вашем чудном языке. Было так забавно слушать его писк. Я открыл рот и сжал дентопластинами его голову. Крики человека эхом унеслись вниз по моему горлу. Знаешь, а вкус крови не так уж и плох. Он сладковатый и немного терпкий, с легким привкусом железа. Плоть, такая сочная и нежная, как будто специально созданная, чтобы легче было жевать. И кости так пикантно и прикольно хрустят. Правда, ваше нелепое текстильное покрытие частенько застревает между «зубов».
И не надо не меня так смотреть. Энергона, знаешь ли, под рукой может и не оказаться, а голод не самое приятное ощущение. Захочешь выжить, и не на такие ухищрения пойдёшь. И тем более, это такой мощнейший психологический прием.

Короче, я сжевал еще одного.

Но последний человек пожалел о том, что я не сделал то же самое и с ним.

***
Я втолкнул верхнюю часть его маленького тельца в рот и сглотнул. Чувствовал, как моя добыча замерла, очевидно, в шоке от происходящего — от внезапного ощущения прохладного и подвижного металла, из которого состоит моё горло, от того что сегменты плотно обхватили его и потащили вниз. Интересно было бы посмотреть на выражение его лица в тот момент. Я снова глотаю, чувствуя, как соединения на шее растягиваются, как человек проскальзывает в меня.
Признаться честно, не всем нравится чувствовать, как довольно большой комок проходит рядом с искрой, но мне нормально. Привык. Мне даже очень по вкусу ощущение того, как человечек отчаянно борется в моей глотке, и то как проталкиваю его дальше, глоток за глотком. Его бесполезные толчки внутри — будто тебя щекочут. И да я нахожу это забавным и приятным. Слушай, ты же испытываешь удовольствие от своей еды? Вот и я тоже. Разница только в том, что ты сам её не ловишь и не убиваешь.
В общем, с последним глотком, человек скользнул в мой, выражаясь твоим языком, желудок. Я издал мягкий гул, наслаждаясь его криками. Я даже позволил себе тихо рассмеется.
Звучит странно, но мне очень нравится это чувство, когда живая добыча борется внутри моего живота, как она брыкается и извиваются в попытке спастись. Я слышу, как человек отчаянно вопит внутри меня, даже как-то жаль, что его мольбы о пощаде остались без ответа.

***
Я облизал пальцы и губы. Волна восторга прокатилась по моему корпусу. Да я, знаю, что ненормальный, но я иной раз не имею выбора. Эгонергон можно найти на многих планетах, но его гораздо меньше чем органики. Порой, биотопливо единственный источник энергии, который имеется под рукой. Конечно, чтобы переварить органику нужно много времени и мощная перерабатывающая система, но за то они сытные. Ну и крепкие фильтры. И честно говоря, очень многие представители других рас встретили свой конец в моём животе.

***
Я бы с удовольствием съел бы и тебя сейчас, но, как ты видишь, мой топливный бак довольно полон, на данный момент. Эх, жаль, что натолкнулся на ваше милое укрытие так поздно. Теперь беги, человек. Но учти, если мы ещё раз пересечемся, я не буду столь обходительным.

Хотя… не то чтобы у тебя есть шанс на спасение, но можешь попытаться.

До свиданья, мой сладкий человечек. Мы обязательно встретимся в ближайшее время.

Франки (?/ОС)

У него когда-то было имя, но эти мелкие, презренны твари его забрали. Они забрали его воспоминание. И ещё что-то. Что-то важное. Он не помнил что, но точно осознавал, что причиной боли, утрат и жгучей обиды были люди. А ещё с некоторых пор, примерно тогда же когда снова пришел в онлайн, мех стал чувствовать пустоту внутри себя. И острое желание чем-то её заполнить. Он как-то отстранённо понимал, что эти мелкие предатели лазают по нему, копошатся под бронёй и в его голове. С завистью и ненавистью он тайно наблюдал за ними.

***
Они называли его Франки* и надо сказать это имя очень точно соответствовало тому, что собой представлял этот прототип. В отличие от предыдущих образцов, в нём было гораздо больше частей от настоящих кибертронцев. Точнее, Франки и был когда-то кибертронцем, но в результате операции от его корпуса мало что осталось. Пришлось пожертвовать изрядным количеством запчастей от других механоидов, чтобы создать целый и действующий прототип. Для всей команды это был своего рода, подвиг. Ещё одной отличительной особенностью данного робота заключалась в небольшой заторможенности физических действий. Если ему давали команду согнуть руку, например, то Франки всегда действовал спустя несколько секунд.
— Он следит за нами, — сообщила девушка по имени Эллис Уорнер, принесшая стопку документов.
Это была единственная реплика за всё утро, не считая стандартного приветствия, но поскольку мистер Коллинз имел склонность болтать без остановки, молчаливость его ассистентки не особо бросалась в глаза.
— Эллис, перестань, — отмахнулся шеф. — Ты же прекрасно знаешь, что это просто реакция на движущийся объект.
На это ассистентка промолчала. Так-то оно так, но только по её мнению и ощущениям уж взгляд этих тусклых механических глаз был слишком пристальным и осмысленным.
— А ещё охранники жалуются, что камеры ведут себя странно, — добавила Уорнер.
— Это не наша забота, — фыркнул мистер Коллинз. — Кроме них и Франки тут всё равно ни кого нет.
— А что если это воры?
— Так за этим и предусмотрена служба охраны и сигнализация.
Мистер Коллинз не особо любил Эллис, хотя она была хорошим работником и очень серьёзно относилась к своим обязанностям. Другие служащие списывали это на то, что Уорнер получила должность ассистента благодаря рекомендации одного очень влиятельного человека, в то время как у Коллинза были свой кандидат. Ещё одной причиной была особая черта Уорнер — внимание ко всяким мелочам и запоминать все, что она видела и слышала, не столько для того, чтобы иметь потом тему для разговора, а просто, чтобы донести эту информацию до окружающих. Как только Эллис замечала какую-нибудь мелочь, которой по её мнению здесь быть не должно, она тут же всем об этом сообщала. Однако это только на первый взгляд могло показаться бессмысленной тратой времени или чем-то оскорбительным, ибо девушка всегда говорила по делу и в большинстве случаев была права. И многие сотрудники избежали проблем только потому, что их ошибки она заметила первой. Впрочем, Коллинз всё равно её не любил, даже не смотря на все плюсы и то, что случилось на следующий день, было вполне ожидаемо.

***
Как и вчера Эллис посчитала нужным сообщить о жалобах охранников. Мистер Коллинз не выдержал и в довольно грубой форме высказал, что девушка мается ерундой и что если ему, как шефу, что-то будет нужно, он сам всё разузнает.
— А до того, — бросил мистер Коллинз. — Занимайтесь своей работой и не мешайте другим. Здесь, знаете ли, не дилетанты собрались и в ваших советах ни кто не нуждаются!
Эллис осталась стоять посреди коридора. Она знала, что когда-нибудь шеф сорвётся, но всё равно получить нагоняй было неприятно. Девушка не знала, сколько времени простояла так — глядя в пол и обдумывая свои дальнейшие действия. Мистер Коллинз может сколько угодно отмахиваться, но сама Эллис не могла игнорировать эти странности, потому что в случае чего большие неприятности ждут всех работников комплексов. Франки слишком дорого стоил и в его создании были заинтересованы многие люди — которым никто не хотел переходить дорогу.
— Что вы хотите мисс Уорнер? — строго спросил мистер Коллинз.
— Остаться в мастерской на ночь, — ответила девушка.
— Зачем?
— Хочу убедиться в том, что всё впорядке.
Шеф устало потёр виски и взглянул на свою ассистентку поверх очков. Вид у Эллис был более чем решительный и с отказам она явно не собиралась мириться. Даже если бы он не был бы своего согласия, Уорнер всё равно бы осталась. Правилами это не возбранялось.
— Как хотите, — наконец сказал мистер Коллинз.
Оставшиеся часы работы текли медленно, Эллис основательно готовилась вступить на ночную вахту и докопаться до сути.
Для начала она ещё раз переговорила с охранниками — те были не мало удивленны её решением, но ничего против не имели, в некотором роде даже обрадовались. Один из них сообщил, что на кануне они услышали странные звуки доносящиеся из зала прототипа. Когда начала барахлить камера видеонаблюдения, он с напарником пошли проверить и услышал их. Охранники даже умудрились сделать запись.
Качество записи было плохим, так что Эллис ничего не разобрала, кроме хаотичных шумов –пришлось прослушать несколько раз, прежде чем она смогла различать какие-то звуки. Шорох одежды, голоса людей, шаги… и ещё что-то.
Этот звук. Эллис определённо где-то его уже слышала. Причем совсем недавно.
Девушка и раньше не была любительницей поболтать, и теперь не собиралась посвящать других в свою задумку. Она просто сказала, что останется на ночь рядом с прототипом.
— Ну ладно, мисс Уорнер, — сказал охранник — полноватый мужчина средних. — Если что, кричите.
Эллис кивнула и пожелала ему спокойного дежурства. Она выбрала офисный стул, который оказался на редкость скрипучим, и уселась как раз напротив Франки. Она прислушалась. Кажется, охранник ушел далеко, потому, что шагов девушка уже не слышала.
Внутри у неё появилось какое-то тягостное чувство, когда она лениво осматривала угрюмую тушу прототипа — свет от дежурных ламп придавал ему жутковатый вид. Девушка поёжилась, может быть и зря она решила остаться наедине с Франки?
— Я знаю, что ты за мной наблюдаешь, — тихо сказала Эллис, смотря на лицо робота. — И знаю что на самом деле ты… живой.
Ничего. Никакой реакции вообще. Даже оптики остались безжизненной. Девушка глубоко вздохнула и резко встала, при этом стул противно скрипнул — в тишине скрип показался неестественно громким. Наверное, со стороны это выглядело нелепо — разговаривать с машиной.
— Можешь не прикидываться, Франки, — сказала Уорнер, подходя к прототипу вплотную. — Я прекрасно знаю, что ты каждую ночь, пока никого нет рядом, пытался трансформироваться.
Она дотронулась до его ноги и почувствовала, как под рукой задрожал металл. Эллис готова была поклясться, что если бы Франки был человеком, то его сейчас передёрнуло от отвращения. Дальше последовал шум втягивающегося воздуха как при глубоком вдохе, и ярко вспыхнули оптики. Взгляды пересеклись, и девушка отшатнулась — слишком явно была видна враждебность в механических глазах.
— Живой говоришь, — проскрежетал протопит. – Вы, маленькие предатели, отняли у меня всё. Жизнь, друзей… искру…
Эллис дрожала, впервые в жизни она не знала что делать. Девушка ни как не ожидала, что Франки заговорит с ней. И ещё ей было дико страшно — она находилась одна рядом с существом, внутри которого клокотала злость и это существо было намного крупнее и сильнее любого человека. Даже если она сейчас позовет на помощь, охранники точно не успеют вовремя, а даже если и успеют, что они смогут сделать?
— Ты и твои сородичи сделали из меня урода. Не жив, не мертв… пустой внутри, — продолжил Франки, взирая на Эллис сверху вниз. — Вы надругались над моим телом и разумом. Единственное что вы мне оставили это боль.
Инстинктивно девушка бросила быстрый взгляд на камеру в углу комнаты.
— Никто не придёт, — почти насмешливо сообщил мех. — Я уже давно взял под контроль вашу систему безопасности.
— Тогда почему ты не сбежал? — спросила дрожащим голосом Уорнер.
— Мне некуда идти. Мне очень хотелось запомнить всех кто заставлял меня бояться и чувствовать собственное бессилие. Я ждал, когда это тело достаточно восстановится, чтобы потом разорвать всех вас на части!
Уорнер развернулась на каблуках. Выход из зала бы близко, но до него ещё надо добежать и какой бы быстрой не была Эллис, Франки был быстрее. Он шагнул вперёд руша технические платформы и обрывая прикрепленные к нему кабели. Большая рука стремительно подхватила маленького человека.
— Что ты х-хочшь, — проблеяла девушка, очутившись перед самым лицом меха.
— А чего я могу хотеть от своих мучителей? — утробно прорычал протопит.

***
Надо сказать у Франки была ещё одна особенность, наверное, это было как-то связано с особенностью альтмода. Или в результате людских манипуляций. Броня брюшной секции была полупрозрачной. Прибывшие на шум охранники узрели, помимо разрухи, следующую картину. У самой дальней стены сидел робот и что-то мурлыкал под нос, не переставая при этом нежно поглаживать свой живот, внутри которого бился и извивался человеческий силуэт.

Заповедник (нага Оптимус/Миринг; нага Сайдсвайп/ОС)

Шарлотта Миринг была крайне недовольна, а это значило, что в самое ближайшее время кто-нибудь огребёт. Предположительно — Оптимус. Её каблуки гулко цокали по полу, и служащие спешили убраться с пути женщины. Она остановилась напротив больших дверей, ведущих в кабинет Прайма. Шарлота нетерпеливо постукивала ногой, ожидая пока створки откроются.
— Госпожа Миринг, чем обязан столь внезапному визиту?
Шагнув в кабинет Шарлотта, вперила сердитый взгляд в изучающего свиток лидера автоботов.
— Когда вы уже угомоните своих подопечных, Прайм?! — осведомилась она.
Оптимус мысленно скривился. Дело в том, что на родном континенте автоботов уже давно наступил топливный кризис, а если проще — голод. Так что его народу пришлось добывать пропитание — не важно, что и где, главное было выжить. И межклановая вражда всё только ухудшала. Так что не удивительно, что молодые наги воспринимали своих новых союзников скорее не как оных, а как предположительную дичь. Но поскольку жители Пангеи предоставляли необходимые ресурсы, в обмен на возможность взаимного изучения, охотиться на них категорически запрещалось. Молодежь всё поняла по-своему и теперь уже охота велась просто из спортивного интереса и только ради забавы. Многие так увлекались этой игрой, что невольно забывали о запрете. Поддаваясь азарту и инстинктам они… В общем слава Сигме, что всё обходилось без летального исхода и тяжелых увечий.
Все попытки Прайма, Айронхайда, Рэтчета, Проула и Ультра Магнуса вразумить расшалившихся молодежь привили только к тому, что те стали действовать более скрытно.
— Вы хоть понимаете, какой будет скандал, если об этой «забаве» станет известно общественности?! Да тут даже нейтрализатор памяти не поможет, — разорялась Шарлотта.
— Хорошо. Я ещё раз переговорю с кланом, — со вздохом ответил Оптимус.
— Причём здесь разговоры?! Время принять более решительные действия! Лидер вы, в конце концов, или как?
Миринг принялась расхаживать по кабинету Прайма, продолжая разглагольствовать. Оптимус откинулся на спинку кресла, похоже их беседа будет долгой. Кто бы знал, как ему иной раз бывает трудно держать себя в руках. Вот как сейчас. Он наблюдал за более меньшим созданием, возможно, слишком пристально. И аппетитный запах этого самого создания щекотал его обонятельные сенсоры. Пожалуй, лидер автоботов даже мог бы… немного поиграть с маленькой Шарлоттой. Он же тоже мог позволить себе небольшую шалость, да? Обвить это хрупкое тельце кольцами и слегка сдавить, чтобы докучливый человечек наконец замолчал. Интересно, какая на вкус директор Миринг?
— Можно я вас съем? — неожиданно, даже для самого себя, спросил Оптимус, тем самым прервав речь женщины.
— Рада, что у вас есть время для шуток, — фыркнула Шарлотта. — Однако я больше не…

***
Спустя некоторое время на пороге медпункта появился глава клана автоботов и вид у него был крайне виноватый — даже антенны поникли.
— Оптимус, что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовался Рэтчет, откладывая в сторону свои инструменты, которые только что чистил.
— Я… не сдержался, — пробормотал Прайм, вползая в комнату и демонстрируя характерное смещение пластинок брони.

***
Многие люди любят шутить, что их начальник монстр, но навряд ли их начальником был настоящий наг, родом с далёкого и таинственного континента.
Проул был очень требователен и строг, но в принципе ничего — нормальный шеф. Главное было казаться всё время чем-то занятым, даже если по факту вам абсолютно было нечем заняться. Можно было, например, перебирать бумажки — чем время от времени и занималась Рейчел. Но скучать ей приходилось редко, из-за специфики работы. Она постоянно носилась по всему комплексу, улаживая конфликты между людьми и нагами. Если у кого-нибудь возникали жалобы, то они непременно приходили к ней. И больше всего жалоб было на Ужасных Близнецов — Сайдсвайпа и Санстрикера. Точнее только на Сайдсвайпа, который воспринимал любые правила как пустые условности или же покушение на его свободу личности. Исходя из этого, Рейчел чаще всего сталкивалась именно с ним, из-за чего красно-черный наг и проводил больше чем кто-либо другой времени в карцере. Иногда девушке казалось, что у неё появился дар предвиденья, иначе как объяснить тот факт, что она точно чувствовала, когда планируется очередная пакость.
Как сегодня.
С самого утра Рейчел была как на иголках. Она перекладывала документы из одной папки в другую, чтобы хоть чем-то занять нервно дрожащие руки, и то и дело бросала взгляд на дверь в ожидании…
Когда в кабинет ввалится запыхавшийся сотрудник.

***
Вы когда-нибудь видели замороженных куриц? Таких общипанных, синюшных и с выпученными глазами, в которых застыл страх и смятение. Нет? А вот Рейчел сейчас созерцала именно таких вот куриц, в количестве трёх штук, ютящихся на самом толстой ветке. А под деревом, демонстративно разлёгся, подперев рукой подбородок, красно-черный наг. Сайдсвайп пристально смотрел на несчастных человечков и клыкасто ухмылялся. «Вы не можете там сидеть весь день, — как бы говорила его ухмылка. — Рано или поздно, но вам придётся оттуда слезть. Интересно, кот же из вас будет первым, м»?
— Сию же минуту отстань от них, Сайдсвайп!
Услышав своё имя молодой наг нехотя обратил внимание на девушку.
— И чего ты так орёшь, — лениво осведомился он, потягиваясь и распрямляя все свои кольца. — Мы всего лишь играем.
— Знаю я твои игры, — буркнула девушка. — Быстро отошел от дерева.
— Не могу, — нагло ухмыльнулся мех. — У меня ног нет, — он шевельнул хвостом.
— Ты прекрасно меня понял, — прорычала девушка.
Красно-черный воин фыркнул и нарочито медленно отполз, дав возможность напуганным людям возможность благополучно улизнуть. Однако Рейчел была на стороже и, когда сзади ей на плечи упали когтистые руки, даже не моргнула.
— Почему ты такая скучная, — прошипел Сайдсвайп, наклонившись к её уху. — Ты прямо как маленькая копия Проула.
— А ты просто как маленький избалованный ребёнок, — холодно сказала Рейчел.
Недовольный лик Сайдсвайпа нарисовался в паре сантиметров от её лица.
— Я не ребёнок, — оскалился он. — Я воин. Один из лучших.
— И почему же один из лучших воинов ведёт себя как типичный избалованный малыш?
Послышался тихий рык и вокруг ног Рйчел обвился большой змеиный хвост. Она едва сдержалась чтобы не вздрогнуть. Имея дело с нагами, быстро учишься не показывать страх. Многие из них находят забавно показывать доминирующую позицию, когда знают что могут запугать своих человеческих оппонентов.
— Давно надо было с тобой разобраться, — сказал красно-черный мех, угрожающе нависая над девушкой.
— Что по карцеру соскучился? — с вызовом спросила она, глядя прямо в ярко-голубые глаза. — Ещё не надумал туда переехать на постоянное жительство?
— Нарываешься, малявка органическая?
С сильным запозданием девушка подумала, что бросать вызов существу, которое больше и длиннее тебя как минимум в два раза и которое может сломать все кости за минуту не самое правильное решение.
— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!
Этот грозный тон принадлежал возникшему, будто из-под земли, Айронхайду — оружейнику и одному из наставников клана. Рейчел облегченно вздохнула, рядом с этим массивным и грозным нагом красный близнец не посмеет её тронуть.
— Ничего не происходит, — мило улыбнулась оружейнику девушка. — Мы только обсуждали, что Сайдсвайп собирался заняться своими прямыми обязанностями.
Тихо прошипев на прощание: «Погоди, я тебе устрою», — красно-черный наг гордо удалился, оставив Рейчел нервно дрожать.

***
Девушка с хрустом потянулась, чувствуя ту странную удовлетворённость от хорошо сделанной работы, даже если это было просто общение с другими сотрудниками. Прохладный вечер медленно опускался на землю, занимая место дневной духоты. Разобравшись с последней стопкой документов Рейчел летящей походкой, покинула кабинет. Она уже представляла как примет душ и растянется на кровати и погрузится в блаженный сон.
Комнаты в жилом человеческом корпусе были довольно комфортными, конечно не как её настоящая квартира. Проходя холл, она ненадолго задержалась рядом с компанией молодых людей увлечённо смотревших какое-то спортивное шоу и не обративших на неё ни какого внимания. Не то чтобы Рейчел искала мужского общества, но в глубине души ей всё-таки было немного жаль, что ни кто не посмотрел ей в след и не отпустил парочку сомнительных комплементов.
В комнате было довольно душно. Так что девушка, прежде чем пойти в ванную, открыла окна, чтобы запустить хоть немного свежего воздуха.
На улице уже достаточно стемнело, и на небе появились первые звёзды. Девушка хотела уже стянуть с себя блузку, когда услышала шорох за окном.
— Здравствуй, милая, — нагло улыбнулся Сайдвайп, когда из окна показалась голова Рейчел.
Она вскрикнула, отпрыгнула вглубь комнаты и споткнувшись о край кровати, упала на локти — красно-черный мех ехидно при этом захихикал и перелез через подоконник. Девушка в ступоре наблюдала как гибкое, сильное тело сворачивается в кольца прямо перед ней. Боже, какой же он всё-таки большой… и длинный. Наконец наг предстал во всей своей красе и вызывающе ухмыльнулся лежащей на полу Рейчел. Она ещё с минуту лежала, таращась на его самодовольное лицо, а потом собралась с мыслями, резко встала и отдёрнула блузку.
— Какова черта тебе здесь надо?! — гневно вопросила она.
— Да вот, — пожал плечами наг, подбираясь чуть ближе. — Хочу припадать небольшой урок одной не в меру ретивой малявке, которая постоянно портит мне всё веселье.
— Не знаю, что творится в твоей тупой черепушке, — вкрадчиво проговорила Рейчел, скрестив руки на груди и глядя прямо ему в оптики, —, но я слишком устала и не намеренна играть в твои детские игры.
Сайдсвайп угрожающе зарычал, но девушка повернулась к нему спиной и продолжила:
— Уходи, а то время позднее и Санстрикер будет волноваться…
Прежде чем она смогла сказать ещё что-нибудь, её легко подхватили и бросили на кровать.
— Ты чего творишь, — взвизгнула Рейчел и попыталась встать, когда две когтистые руки вдавили её в постель.
— Похоже, ты плохо понимаешь, кто сейчас здесь главный, детка, — прорычал молодой наг, нависая над ней.
— Вам запрещено вредить людям, — дрожащим голосом напомнила девушка.
Сайдсвайп тихо рассмеялся.
— О я не собираюсь делать тебе больно, — ухмыльнулся он. — А скорее наоборот.
Красно-черный воин престал вдавливать её в кровать и в вместо этого накинул на неё свои кольца придавливая руки к телу.
— Не беспокойся, это будет приятный урок, — проурчал мех наклоняясь ближе к своей жертве. — Да… приятный для тебя и, — он медленно провёл дорожку глоссой по её шее и скуле, — очень приятный для меня.
Кончик хвоста обернулся вокруг головы, эффектно зажимая девушке рот и не давая позвать на помощь.
— Ну-ну, зачем нам лишние свидетели, — насмешливо фыркнул Сайдсвайп и расстегнул ремешок на её брюках.
Рейчел застыла, внезапно поняв, куда он клонит. Она протестующе замычала, попыталась его пнуть — на что наг только хмыкнул и одним рывком стащил с неё джинсы вместе с трусами.
— Постарайся расслабиться, детка, — сказал он, ловя её за лодыжки, уничтожая те немногие попытки, на которые девушка была способна.
Кипя от негодования, она сжала бёдра вместе и мысленно поносила его, на чем свет стоит. Сайдсвай слегка сдавил кольца, и это было единственное предупреждение, которое она получила прежде чем он настойчиво раздвинул её ноги и нырнул вниз. Гневный крик, приглушённый импровизированным кляпом, превратился в испуганное хныканье, когда прохладная глосса скользнула по внутренней стороне бедра.
— Не дрожи ты так, — усмехнулся наг, перенеся лодыжки девушки на свои широкие плечи. — Тебе это понравится.
Она судорожно втянула воздух, когда губы Сайдсвайпа. коснулись самого интимного места. Его глосса гладила её, дразня, до тех пор, пока всё что она могла делать, это бесстыдно двигать бедрами.
— Вот, я же говорил, что понравится, — самодовольно сказал мех.
Рейчел зло замычала. Одна её нога соскользнула с его плеча и уперлась в живот меха — видать девушка, таким образом, пыталась оттолкнуть его. С тем же успехом она могла бы пинать бетонную стену. Он утробно зарычал и поднял на неё оптики, в которых горел озорной огонёк.
— Так, а теперь держи ноги расставленными…
Девушка хныкала и извивалась, выражая протест. Сами собой из её глаз брызнули слёзы. Она умоляюще посмотрела на Сайдсвайпа, мех при этом клыкасто усмехнулся. Гибкое тело пришло в движение и её перевернули на живот. Рейчел застыла и жалобно заныла, когда почувствовала прикосновения больших когтистых рук к своим голым ягодицам.
— А может так попробуем, детка, — пророкотал Сайдсвайп и мрачно засмеялся.
Рейчел заскулила. Через плечё она видела, как красно-черный наг подполз ближе и навалился сверху. Девушка зажмурилась и приглушённо вскрикнула, когда он отвел ворот блузки и игриво куснул оголённое плечико и тут же погладил место укуса глоссой. Он уткнулся носом в её щёку.
— Хочешь, чтобы я остановился, — проурчал Сайдсвайп. – Или, — одна его рука скользнула между ног Рейчел, — хочешь большего?
Она могла только дрожать и тихо хныкать. Рука нага прекратила свои манипуляции и отступила, когда он перевернул её обратно на спину. Мех наклонился ближе и убрал хвост, закрывающий рот девушке — лишь только для того, чтобы тут же накрыть её губы своими. Потом он отстранился, прерывая поцелуй, и хвост занял свое прежнее место кляпа. Наг нежно провёл рукой по её животу. Ожидание и тревога воевали внутри Рейчел, когда Сайдсвайп снова занял свое положение между её ног. Его глосса снова медленно поглаживала её. Стоило девушке закрыть глаза, как он тут же зарычал, ощутимо сдавив её тело в объятиях своих колец:
— Посмотри на меня, — не дожидаясь ответа, Сайдсвайп укусил её за бедро.
Рейчел выгибалась и трепетала, когда он продолжал дразнить её ртом. Ей даже начало казаться, что она вот-вот задохнётся, а затем наступила кульминация, заставившая её чувствовать себя опустошенной и расслабленной.
Кровать предостерегающе скрипнула и девушка застонала, когда красно-черный воин принялся покусывать её бёдра, живот, груди и плечи. Девушка замычала в знак протеста, но наг всё равно навалился сверху. Послышался щелчок. Замешательство жертвы сменилось шоком от осознания того, что сейчас ей упиралось между ног. Рейчел посмотрела на самодовольное лицо Сайдсвайпа. Кольца тела на краткий миг ослабили хватку, но лишь за тем, чтобы вновь плотно обнять и прижать её тело к телу меха.
— Готова или нет, но вот и я, — улыбнулся он.
Змееподобное тело принялось нежно тереться об неё, вибрировать и время от времени легонько сдавливая. Рейчел даже не догадывалась, что у его расы есть такая же деталь как и у человеческих мужчин. Может, конечно, эта штука носит какое-нибудь другое название и несёт совсем иные функции, но на данные момент Сайдсвайп применял её именно так как и мужчины своего маленького друга. Чтобы это не было и как бы оно не называлось, оно вибрировало внутри Рейчел, растягивало и заставляло бесстыдно стонать и изгибаться. Меж тем Сайдсвайп вцепился зубами в её плечо и тихо урчал, а его руки мяли бока и бёдра девушки.
Приглушённые стоны перекатывались в её горле, когда штука внутри начинала вибрировать более интенсивно. Рейчел обхватила ногами талию Сайдсвайпа. Красно-черный мех зарычал, когда она выгнулась и приглушенно закричала, а потом неожиданно впился в изгиб её шеи, протыкая кожу. Девушка готова была поклясться, что в тот момент он ввел ей какое-то вещество. Ибо после этого укуса она сразу обмякла, и глаза заволокло пеленой. Штука в ней дернулась пару раз и удалилась.

***
— И таак, детка, что же мне теперь с тобой сделать? — облизнулся Сайдсвайп. — Сейчас ты особенно аппетитно выглядишь.
Он коснулся глоссой места укуса, слизывая выступившую кровь. Девушка попыталась сфокусировать на нём затуманенный взгляд. Мысли как-то очень лениво ворочались в голове и было ужасно трудно сосредоточится на чем-то конкретном. Всё что Рейчел сейчас хотела это и дальше оставаться в объятиях Сайдсвайпа.
— Боюсь, детка, я не могу просто так тебя отпустить, — прошептал наг ей на ухо и куснул за мочку.
Девушка слабо шевельнулась, она была готова на всё лишь бы остаться с ним.
— Глупенькая маленькая девочка, — промурлыкал Сайдсвайп, запуская когтистую руку ей в волосы, — вздумавшая бросать мне вызов, такая сладкая, такая теплая… теперь ты полностью моя.
Через пелену дурмана, робко проклюнулось беспокойство, когда милое, даже на человеческий взгляд, лицо меха перечеркнула кривая горизонтальная линия, в которой Рейчел с запозданием признала рот нага. Над головой раскрылась огромная металлическая пасть. Девушка, парализованная ядом, не могла заставить себя оторваться от созерцания тусклого, поблескивающего смазкой нутра и темного провала глотки. Странно, но страха как такового не было — наоборот, ей очень хотелось туда к нему. Хотелось раствориться в нем. Капли маслянистой жидкости срывались с губ нага и падали на лицо Рейчел. Потом жадный зев надвинулся, погрузив ёе в темноту. Девушка чувствовала, как Сайдсвайп неспешно заглатывает её плечи, погружая внутрь пластичного и гибкого тела. Змеиные кольца ослабили свою хватку, позволяя жертве легче проскальзывать в его горло. Оказавшись внутри до пояса, она почувствовал, как красно-черный мех подталкивает её, продолжая не торопясь проглатывать. Вскоре молодой наг смог закрыть челюсти. Он чувствовал, как добыча опускается глубже в его тело, как сегменты смещаются, позволяя разместить её с наибольшим удобством для обоих. Он с усмешкой рассматривал медленно двигающееся два заметное утолщение на своем теле.
— Детка, ты даже не представляешь, как долго мне приходилось сдерживаться, — он ещё раз облизнулся. — Всё-таки жаль, что нельзя на вас охотиться, — мех нежно погладил своё броневые пластинки там, где теперь находилась Рейчел. — Как же хорошо чувствовать тебя внутри, каждоё твое движение.
Наг поудобнее устроился на кровати.
— Сладких снов детка, — улыбнулся он.

***
Рейчел проснулась от того что ей было холодно и ужасно неудобно. Она шевельнулась и открыла глаза. Она лежала абсолютно голая на кафельном полу собственной ванны. Но почему она здесь? По какой-то причине воспоминания представляли собой невнятное месиво и не как не хотели выстраиваться в ровную линию. Девушка встала и на шатающихся ногах подошла к зеркалу. Если верить отражению — её кожа была покрыта разводами какой-то высохшей субстанции и по всему телу были следы подозрительно похожие на засосы. Смутное подозрение зародилось в голове девушки. Дабы удостоверится в своёй догадке, она выглянула в спальню. Кровать была измята — свидетельство того, что на ней предыдущую ночь спали. Окно так и было распахнуто — отсюда холод. А на подушке лежала записка: «Детка, мне всё понравилось! Как-нибудь ещё повторим! Твой Сайдс».

запись создана: 25.02.2014 в 10:58

@темы: дурики, Трансформеры, фанфик, vore, разные бяки, mecha/human, Фетиш

---

С днём варенья

Поздравляю,  СаундВэйв с праздником

---

Всё таки недолюбливаю занудных типов, которые считают себя великими психологами (хотя может они и есть тонкие ценители человеческих страданий, но это не отменяет их занудства). Самое противное в том что они в свои замороки пытаются втянуть всех окружающих. Если дедушку Фрейда преследовали фаллосы, то их - вечный депресняк. Причем считают себя обязанными называть своё ИМХО всем и каждому, ибо "как сказали британские ученые"...
Короче, как-то пропало желание участвовать в жизни форума. Хуже тролля, только унылый тролль.

@темы: разное, недовольное бухтение

---

Получить свое предсказание

@темы: тесты

---

Познай всё мощь строительного гения!

@темы: разное

---

Cкачать Название композиции бесплатно на pleer.com

@темы: позитив, разное

---

Итог нашего сегодняшнего картофель квеста: три мешка, искусанные мошкарой ноги, ломота в коленях и локте. И это только одно поле.

@темы: разное

---

Классика бессмертна или Мало Корриган: Космический рейнджер

Год выпуска: 1999
Страна: Франция
Жанр: мультфильм, фантастика, приключения
Режиссер: Норман ЛеБланк, Артур Квак
В ролях: Мэнон Арсено, Marie-Andree Corneille, Луис Де Чеспедес, Andre Montmorency, Alain Zouvi

Сюжет: Устав от войн, более 200 планет решили объединиться. Так появилась Космократическая Лига. Процветанию и миру во Вселенной мешает могущественный Консорциум во главе с Яго Корчариасом. Чтобы держать в повиновении планеты Консорциум строит тайную армию боевых роботов, производит запрещенные Лигой биохимическое оружие и генетические опыты, устраивает эпидемии, уничтожая целые космические расы. Грубому и несправедливому правлению Консорциума отважились противостоять независимые космические рейнджеры. А самые известные из них — капитан тягача «Стардюк» Мало Корриган, его второй пилот Саяна Барра и «старый космический волк», механик Джонас.
От себя: Это мультик (к сожалению было переведено всего 10 серий) отличается приятной картинкой и звуковой дорожкой (песню в начале поют Deep Forest). Сюжет сам по себе может не самый оригинальный, но зато сбалансированный. В меру динамичен, есть интриги и немного, нет, не драмы - скорее романтичной грусти. Персонажи не раздражают, наоборот им начинаешь симпатизировать с первых кадров - трудно объяснить почему, просто нужно самому хоть раз посмотреть, чтобы найти ответ. По моему, это прекрасный образец того, как может и должен выглядеть мультфильм про космические приключения. Созданный в, теперь кажущимся таким далёким, 1999 году, этот мультфильм даст фору многим сегодняшним картинам.

@темы: мультфильм, мысли вслух, мнение, Malo Korrigan

---

Обормот и вундервафля

@темы: арт, Трансформеры

---

Как же хорошо, что у нас есть баня и можно нормально помыться, когда горячую воду отключили

@темы: позитив

---

Я теперь есть тут vk.com/id320288615

@темы: разное

---

Это Дорохедоро!

@темы: видео, музыка, манга - это весчь!!!

---

бубубубу...

Вот уже который день ловлю себя на мысли что хочу сыграть с кем-нибудь. Прямо на стенку лезть готова! Не проблема найти сайты с подходящими темами, но вот во всём остальном...

@темы: мысли вслух, vore, разное

---

бубубубу...

Вот уже который день ловлю себя на мысли что хочу сыграть с кем-нибудь. Прямо на стенку лезть готова! Не проблема найти сайты с подходящими темами, но вот во всём остальном...

---

Детка

Фэндом: Transformers, Трансформеры, Transformers (кроссовер)
Пэйринг или персонажи: Праймус/Гея (Терра)/Юникрон
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Юмор, Фэнтези, Фантастика, AU, Мифические существа
Предупреждения: OOC
Описание:
Сборник историй про взаимоотношения трех известных персонажей.
Примечания автора:
И так персонализация (в некотором роде даже хуманизация). Сразу говорю, в отличаемые от Праймуса и Юникрона Гея-Терра не имеет физического тела (со своим творением Землёй и её обитателями она связана ментально), хотя в любое время может создать себе аватара или вселится в одно из своих творений.
Праймус (Лорд Света): www.deviantart.com/art/KTE-Primus-Redisigned-43...
Юникрон (Рыцарь Разрушения): naihaan.deviantart.com/art/KTE-Unicron-41401329...
Гея (Меняющаяся): www.deviantart.com/art/Gaia-264234572
Праймус и Юникрон (хуманизация): 41.media.tumblr.com/debda0579a1869e7d59ed402b35...

Активная позиция

Что можно встретить в обители такого демиурга как Гея? Да много всего, например Земную Сферу и ещё с полдюжины, если не больше, всякой всячины, порой даже непонятной для человеческого разумения. Однако были и совсем простые и привычные нам штуки, как трюмо, перед которым в данный момент и вертелась Терра наводя марафет. Верный спутник Селена наблюдала за ней со шкафа.
— Что скажешь? — спросила Гея, закончив со своим образом.
— Неплохо, — ответила Селена, спрыгивая на пол.
— Неплохо… и всё?
— Ох ладно… ты самый очаровательный и привлекательный демиург, которого я знаю. И тебе очень идет это мини-платье.
— Как думаешь это достаточно соблазнительно, для… него?
— Стой-стой-стой! Ты же не хочешь что за всё это время у вас ни разу не было?!
— Смешно да? Он, понимаешь, добрый, благородный, сильный. Такой со всех сторон положительны, что аж скулы сводит! И при всей свое хорошести в данном деле он полный тормоз! Я уже и так и эдак ему намекала! Нет, ты не подумай, обнимашки и чмоки в щеку это здорово, но наступает момент, когда уже хочется чего-то большего, — Гея окинула своё отражение и коварно ухмыльнулась. — И сегодня я намерена действовать серьёзно.

К сожалению, Терре и в этот раз не удалось соблазнить Праймуса, поскольку оный отправился решать проблемы с братом.

---

Другие тесты и гадания от Шувани

@темы: тесты

---

@темы: позитив, разное

---

И так посмотрела я аниме 94 года под названием "Brave Police J-Decker". Собственно, некоторые отдельные мне удалось увидеть и раньше, но да ладно. Что ж начнем пожалуй...

Сюжет: 21-й век, эпоха чудес. Научный прогресс не только открыл светлое будущее для всего человечества, но и дал начало преступлениям с использованием роботов и био-монстров. В результате стали происходить катастрофы, о которых в прошлом и не помышляли. Для решения этих проблем в полиции было создано новое подразделение — Храбрая Полиция, команда роботов-детективов с супер-искусственным (здесь надо бы добавит еще и "саморазвивающимся") интеллектом.
Основная сюжетная линия разворачивается вокруг мальчика Юты, его друга робота-полицейского Декарда и всей команды, чьи СИИ позволяют им испытывать человеческие эмоции и принимать самостоятельные решения. Храбрая Полиция стоит на страже мирного порядка, сражается с различными противниками, монстрами и переживает многочисленные приключения, а ещё — выстраивает отношения внутри команды, приходя к пониманию истинной дружбы.

Что же мы имеем на деле? А имеем мы очень много заимствований из других вселенных: роботов (а-ля Трансформеры и Гандам), злодеев и злодейчиков по штуке в день (максимум их на неделю хватает, как в Пауэр Рейнджерс) и стандартного для ВСЕХ аниме подобной тематики ОЯШа. И честно скажу это первый случай когда мне всё понравилось, даже не смотря на многочисленные клише!

Да блин, за одного комиссара Саэдзиму я уже готова петь дифирамбы!

@темы: меха, мысли вслух, аниме, позитив